Тайны Французской империи

ЮРОВСКИЙ. Палим, палим. Слуг всех уложили, а девицам ничего – живы! Малец-наследник с кресла сполз, по полу ползает – прямо раздавленный таракан. Я в дым вошел и двумя выстрелами в голову покончил с его живучестью. А девицы все живут. На коленях стоят у стены, руками головы от пуль защищают. Наконец и они упали. Еще сахарку мне… Спасибуля тебе, товарищ… Начинаем выносить на носилках трупы. И тут расстрелянные девицы поднимаются в носилках – совсем свели с ума. Начинаем докалывать штыками. И опять, твою мать, загвоздка – штык в них не входит. Испугались наши, думают: точно Бог. Только когда хоронили и одежду сжигали, поняли. Мы их раздели, и вот тут в корсажах сверкнуло. В корсажи оказались зашиты бриллианты. Они бронированные бриллиантами были, оттого пули и отскакивали. А царица вся нитями жемчужными обмотана. Видать, бежать готовились. Лично снимал эти драгоценности с царицы и дочерей. (Показывает.) Вот эти, самые крупные, снял с Татьяны. Бронированные оказались девицы, бронированные. Баба у тебя жалостливая, слезу пустила. Видать, дохлая революционерка. Объясни ей, товарищ, что такое революционная необходимость. Однако (глядит на часы) пора и честь знать. За чаек спасибо. Бывай, товарищ! (Уходит.)

ОНА (к К.). Когда ты мне все перевел. Как же девочек, слуг, больного ребенка.

К. Гражданская война! Ленин сказал: «Нельзя оставлять их живыми, нельзя оставлять врагам живого знамени». В это время люди бежали из партии, а неизбежность расправы за царскую кровь вновь сплотила партию. Все поняли: впереди победа или смерть.

ОНА. Я редко видела тебя только ночью. Но зато ночью.

К. Зато ночью!.. А днем Москва плавилась от солнца. Большевистские вожди бежали от московской жары на Черное море, во дворцы великих князей. Наслаждались комфортом, употребляли восторженных девушек-коммунисток. Только рябой грузин работал в нестерпимо жаркой Москве. Транспортер двигался, и я опять схватился за верное звено. Я связал себя с ним с самого начала. Я с удовольствием выполнял его задания в Коминтерне, хотя выслушивать их было нелегко – от него всегда сильно пахло потом. Ленин в это время много болел. Он уже не мог сражаться с оппозицией. Ему нужна была послушная партия. И по заданию Ленина в это жаркое лето Сталин перетряхнул всю партию… Теперь по всей стране сидели партийные руководители, назначенные им. Он создал преданную гвардию руководящих партийных чиновников. Помню, когда я приехал в Россию в девятнадцатом году, Ленин мечтал, чтобы партийные руководители и члены правительства получали столько же, сколько получают рабочие. Но Сталин покончил с этой утопией. Пока Ленин тщетно боролся с инсультами, Сталин позаботился о щедром материальном вознаграждении партийцев.

ОНА. И, главное, вождей партии и Коминтерна.

К. Нет, вожди партии и вожди Коминтерна уже с начала Революции жили в особых условиях. Сталин позаботился о людях, самых важных для власти, – о руководителях второго ранга, о тех, кто составляет съезды партии, – о партийной гвардии. Благодаря ему они получили большие зарплаты, лечились в особых поликлиниках, жили в отдельных квартирах, когда вся страна жила в коммунальных. Их было тысяч двадцать! Партийная номенклатура! Он родил ее, а она вознесла его! Жаркое лето двадцать второго года. Историческое лето.

ОНА. В Кремле трудно было принимать гостей. Это была долгая церемония – выписывать пропуска. И мы переехали в гостиницу «Люкс» – в ней жило много коминтерновцев. Рядом в номерах поселились дети Отто от первого брака, приехавшие в Россию, – две дочери и сын.

К. Герта – моя любимица, истинная марксистка. Она вскоре вышла замуж.

В квартире.

ОНА. Как удивительно мы живем! Никак не могу привыкнуть. У нас бесплатная машина с бесплатным шофером. Бесплатная квартира, бесплатная дача и даже бесплатная домработница, которой платит государство.

К. Тебе не нравится?

ОНА. Я пытаюсь понять, как это может быть в стране равенства… И что это за удивительный магазин, в котором наша домработница покупает продукты?

К. В первые дни после Революции был жестокий голод. Ленин открыл этот магазин. Здесь отоваривались вожди партии и самые активные ее члены. Все, кто был особенно ценен для партии. Называлось это «спецпитание в спецмагазине».

ОНА. Но и сейчас люди в Москве живут голодно. Зато в вашем…

К. В нашем!

ОНА. В спецмагазине я точно в раю – икра, рыба, конфеты, фрукты, спиртное. Наша домработница неграмотна, но там и не надо. В магазине всю эту роскошь отпускают без денег.

К. Ну почему же? В конце месяца вычитают из моей зарплаты.

ОНА. Смехотворную сумму!

К. Да, там такие цены.

ОНА. Коммунистические. Кроме спецпитания у нас есть спецлечение – особая поликлиника. Просто…

К. Коммунизм!

ОНА. Абсолютно. Но где же прославленное равенство, ради которого сделали Революцию? Мне кажется, и Герта не может этого понять.

К. Герта поймет так, как ей объясню я. (Насмешливо.) Постарайся понять и ты: мы все идем в долгожданный коммунизм. Но кто-то должен войти туда первым.

ОНА. Мы!

К. Да, мы пришли первыми, чтобы готовить приход других.