Тайны Гарднерского двора (СИ)

Поначалу это показалось Ферру довольно забавным: молоденькая девушка так серьезно спрашивает взрослого мужчину, готов ли он? Будто это он — безусый новобранец, в первый раз отправляющийся в дозор. Но встретившись взглядом с княжной, капитан невольно оторопел — с юного личика на него смотрели строгие и мудрые не по годам глаза. Точно такой же взгляд был у покойного князя, ее отца, когда тот принимал присягу новых стражей Стены. Сколько же лет минуло с тех пор? Не меньше полутора десятка. Но как тогда, так и сейчас, он без раздумий ответил:

— Так точно, Ваше Высочество.

А в ответ та же улыбка и одобрительный кивок:

— Тогда в путь.

— По коням, — словно очнувшись от наваждения, скомандовал капитан, седлая лошадь.

Прежде Ферр лишь изредка видел княжну и то издалека. И эта девочка казалась ему не более чем нарядной куклой, одним из символов Эйла. Но столкнувшись с ней лицом к лицу, он почувствовал, что эта девушка, не смотря на свою молодость, столь же сильная и уверенная, как и ее отец. Возможно, это намного серьезнее, чем он ожидал. Во всяком случае, будет интересно поработать бок о бок еще с одной из рода Эйл. Но, похоже, ее хорошее предчувствие передалось и ему, с улыбкой подумал капитан, выезжая за ворота замка.

Часть 2. Херон

у

1

Княжеская карета легко катилась по каменистой, хорошо утрамбованной дороге, мягко покачиваясь на ремнях. Жаркое летнее солнце нещадно пекло сквозь оконное стекло, заставляя в очередной раз с сожалением задергивать шелковые шторы.

«Как же душно», — устало подумала Ирис, растекаясь по сиденью. Пальцы сами нащупали гладкий кожаный переплет отцовской книжки. Мда, когда князь Эйла совершал свое путешествие к морю, он предпочел ехать верхом. Впрочем, в их роду как-то повелось, что экипажами пользовались лишь женщины, старики и дети. Все мужчины считали ниже своего достоинства трястись в «этой деревянной колымаге», как называл ее отец.

Ирис с мучительной тоской представила, как было бы здорово прокатиться сейчас верхом: мчаться вместе с ветром, пропитанным ароматом степных цветов и солнца, слышать топот копыт, сливающийся с ударами собственного сердца, чувствовать, как лошадь мгновенно отвечает на малейшее движение, словно вы стали единым целым. Будто ты сам становишься стихией, дикой и безудержной. Но ответом всем этим несбыточным мечтаньям было мерное шуршание гравия под колесами да негромкий неторопливый разговор возниц и охранников. Даже удивительно, несмотря на то, что они были в дороге уже почти неделю, они каждый раз находили тему для обсужденья. И после этого они утверждают, что это женщины болтливы!

Ирис снова вздохнула и потянулась. Все-таки хорошо, что Марта положила ей это «черное безобразие». Всю дорогу потеть в тяжелых оборках многочисленных нижних юбок, будучи стиснутой тисками корсета, было бы истинным мучением.

Неожиданно карета замедлила свой ход, а голоса стали более низкими и напряженными. Вскоре раздался тихий предупреждающий стук о стенку кареты.

— Миледи, прошу Вас не выходить, чтобы ни случилось, — спокойным тоном предупредил ее капитан Ферр, наклонившись к приоткрытому оконному стеклу. Это могло означать только одно — впереди очередная засада.

За неделю пути это был уже третий раз, когда их пытались остановить. В первый раз это были обычные попрошайки, которые в весьма навязчивой форме требовали отдать им часть денег, нисколько не стесняясь своих лоснящихся рож. Тогда одного грозного взгляда капитана и пары фраз было достаточно, чтобы «сирые и убогие», готовившиеся испустить дух прямо перед экипажем, резво вскочили и удрали подальше в лес.

В этот же раз все было намного серьезней: судя по звукам снаружи, их человек семь или восемь, они верхом на лошадях и неплохо вооружены. Хм, не слишком ли роскошно для простых грабителей?

— Эта дорога закрыта! — самодовольно сообщил низкий мужской голос.

— И какова причина? — холодно поинтересовался Ферр.

— Потому что я так захотел! — хрюкнул от удовольствия разбойник. Остальные сдержанно захмыкали.

«Значит все-таки девять…» — решила Ирис, прислушиваясь к разговору.

— И кого это вы везете? — было слышно, как всадник тяжело спешился и, грузно переваливаясь по гравию, направился в сторону кареты, но ему тут же преградили путь.

— Тебя это не касается. Возвращайся к себе и немедля пропусти нас.

— А ты не слишком дерзкий, а? — вспылил разбойник, все же отступая назад. — Мы на своей земле!

— Насколько я помню, эта земля графа Кейзера, — спокойно заметил Ферр. — Что-то ты слабо на него похож.

— А ты никак к нему собрался? — продолжал тявкать толстяк. — Тогда мы за него. Слезай, давай, со своей лошаденки, и карету разгружай…