Тайны гор, которых не было на карте

«Мудрые, наверное, были люди, сильные и смелые, – подумала она, бросив череп и отряхивая руки, – если сумели взобраться на такую высоту таким нестандартным способом. Я бы не смогла!» И уловила в уме насмешку Дьявола: «Кто бы тебе позволил? Тут только избранные!»

Отошла метров на тридцать, обойдя скалу кругом.

Была ли это скала, она уже сомневалась, слишком напоминала рукотворную стелу. Серые пейзажи и холод напомнили ей об Аде, но там было тепло, и воспоминания об Аде были почти теплыми. Манька наказала себе подсказать Дьяволу, взглянуть на Вершину Мира с другой точки зрения. Разнообразие Аду не помешало бы. Собралась позвать на помощь Борзеевича и тут же одернула себя – он, наверное, спал после тяжелого дня. Ну не предатель разве, если сговаривался за спиной об ее смерти. «Может, это у них ролевая игра: плохой хороший сатана?! – с горечью подумала она, обойдя скалу по кругу. – Как будто предложили на юг съездить, к теплому морю! Ад вообще-то не Рай, сам бы туда попробовал хоть раз заглянуть… – возмущение поднималось с новой силой. – Ничем не лучше Дьявола!»

Она вдруг сообразила: Борзеевич очень редко припоминал людей, с которыми сталкивала его судьба – и никогда ни о ком не расстраивался. Он и ее-то после каждой потери памяти вспоминал с трудом…

Тяжело вздохнула, потрогав ранку: дьявольской стрелой зайца в поле не убьешь – но себя, наверное, можно. А иначе, почему не предложили пырнуть себя кинжалом? Убить древнего вампира, который прибежал пососать кровушки, можно было еще так.

Она как-то сразу успокоилась, придумывая, чем пошутить в ответ. Конечно, однажды наступит день, когда придется отойти в мир иной, – но это будет не завтра.

Интересно, что же там с землей происходит? Почему горит? Может, серебро плавит? Или дерево расцвело? Она вдруг вспомнила, как Дьявол что-то говорил о красоте, когда она уже почти уснула. Там, за горами, уже лето. А здесь, в горах, только снег, камень и холод.

Впрочем, там, куда они собирались, сразу за огненной рекой – тоже лето, санки придется тащить на себе.

Странные горы…

Девятую, самую высокую гору, как будто с маха воткнули в землю-матушку, проломив кору, и расплавленная жидкая мантия устремилась в небо огромными волнами, словно цунами, которые покатили во все стороны и внезапно застыли, образуя пейзаж, который она сейчас видела. Все прилегающие горы были относительно пологими с этой стороны, зато с другой – пропасть, а Вершина Мира была непреступной со всех сторон. Спуск будет опасным и трудным. Она уже успела убедиться, что иногда залезть проще, чем спуститься: не видишь, куда ступаешь и на что опираешься.

М-да…

А у Борзеевича ни обуви, ни одежды путем не осталось, и у нее один рушник. Козлиный полушубок Борзеевича, которые умел себя реанимировать, передавали по кругу. Последний теплый свитер остался метрах в сорока под вершиной. Выбивая ступени, Борзеевич сорвался, и она бросила ему первое, что сумела вытащить из рюкзака, а когда подтянула его и обмотала его руку веревкой, свитер полетел вниз и застрял на острой скале. Спускаться за ним, конечно же, никто не стал. Дьявол поклялся, что для них это последняя зима в этом году, и, если они бросят свитер, через три дня наступит время, когда о нем уже не вспомнят, но будут помнить и проклинать до последней минуты, если полезут за ним, ибо с этой стороны Вершины Мира вниз еще никому не удавалось спуститься.

Можно подумать, с другой стороны ходят!

Манька пнула камушек, который долго летел вниз, пока не исчез из виду, скрывшись в туманном облаке.

Главное не разбиться, внизу лето, напомнила она себе, а по теплой земле можно и босиком…

Обошла скалу-стелу еще раз, изучая каждый сантиметр.

И вдруг заметила чуть выше оплавленную часть дуги. Такой оплавленный гранит оставался в том месте, где Дьявол чиркал ногтем, прибавляя к ее записям: «и Дьявол». Она отошла еще дальше и усмехнулась.

Это и в самом деле была стела, с выгравированным на нем знаком: круг, а в круге буква «А» с размашистой перекладиной, явно попахивая буквой «Д», но здесь она не была перевернутой. Этот знак болтался у нее на шее с того времени, как она достала в избах крест крестов и золотую монету.

Она покачала головой, припоминая, как он обливался слезами, роняя чудовищные слезы, сулившие миру гадости, когда нашла крест крестов. И она ему поверила! Дьявола пожалела! «Никогда в жизни!» – закляла она себя.

Только что ей делать со скалой? Медальон не мог помочь взобраться на стелу. Надела медальон на себя, прощупывая гладкие на ощупь стены.

Может, вернуться и сказать, что она не нашла ключ? Каким Дьяволом он думал, когда поставил здесь украшение? Выше этой стелы уже ничего не было. На планете, во всяком случае. Вершина Мира – увековеченная стелой Вседержителя Мира…

Манька радостно вскрикнула и кинулась к убежищу, в котором спали Дьявол и Борзеевич.

Конечно, одноразовый – кто же стелу утащит?

– Я нашла! Нашла! – заорала она радостно, прямо над ухом спящих друзей.

И Дьявол и Борзеевич смотрели на нее спросонья шальными глазами. Дьявол, наверное, как всегда прикидывался.