Тайны острова Буяна

Наше путешествие продолжалось чуть не целый день. Сначала мы продвигались по скудной равнине, лишь кое-где приукрашенной чахлыми кустиками и увядшей под палящим солнцем травой. Потом раскаленную солнцем степь сменил дремучий лес. И, наконец, на нашем пути встали горы. Мое утомленное воинство едва не устроило бунт, требуя отдыха. Я готов был уже поддержать недовольных гоблинов, но неугомонный генерал Балдерук подавил зреющий мятеж в самом зародыше, заявив, что мы отдохнем на перевале, правда, для многих этот отдых превратится в вечный. Такое устрашающее пророчество повергло в уныние всех, включая меня. Однако, судя по всему, Балдерук был прав. Так как вскоре на нашем скорбном пути выросла грандиозная крепость, построенная каким-то шибко мудрым стратегом. Справа от нас была скала, слева — глубокая пропасть, а впереди — стена, сложенная из гигантских камней, которую уж точно нельзя прошибить ни лбом, ни тараном. Короче говоря, классический тупик.

— Я вас поздравляю, Чарнота, — вздохнул Вацлав Карлович, — вы великий полководец. Так ловко погубить целую армию не удавалось еще никому.

К сожалению, крыть эту хулу в свой адрес мне было нечем. У нас не было ни воды, ни пищи; гоблины, проделавшие тяжкий путь пешим порядком, были измучены до предела. Разворачиваться от крепости несолоно хлебавши — значит потерять до половины своих солдат, штурмовать гигантские стены — бессмысленно. Если в крепости обосновался сильный гарнизон, то он без труда опрокинет нас в пропасть или истыкает стрелами еще на подходе.

— Взрывчатку бы сюда, — мечтательно произнес Марк.

— А еще лучше реактивную артиллерию, — в тон ему отозвался Крафт. — Раздолбали бы железные ворота и ворвались в крепость на плечах неприятеля.

— Кабы ворота были открыты, то мы бы, пожалуй, справились, — поддержал Вацлава Карловича генерал Балдерук и глянул на меня преданными глазами.

Балдерук был единственным как среди людей, так и среди гоблинов, кто свято верил в Великого Магога, способного сокрушить любые стены. Увы, это он обо мне слишком хорошо думал. В данный момент я был полностью деморализован и, можно даже сказать, подавлен свалившейся на мои плечи грандиозной задачей. В конце концов, я не был специалистом по штурму крепостей, более того, имел о подобных фортификационных сооружениях весьма смутное представление.

— А как называется эта крепость? — полюбопытствовал де Перрон, находивший, видимо, в открывшейся его взору картине поэтическое очарование.

— Аратак, — пояснил всезнающий Балдерук. — Она с древних времен прикрывает подходы к граду Катадж.

— А обойти ее никак нельзя? — спросил с надеждой Марк.

— Нет, — покачал головой гоблин.

В это мгновение земля под нашими ногами дрогнула — и послышался такой грохот, что у меня заложило уши. В арьергарде колонны громко завопили гоблины, то ли испуганные грохотом, то ли пострадавшие от природного катаклизма. Генерал Балдерук побежал выяснять подробности происшествия, а мы продолжили обсуждение нашего незавидного положения.

Со стен крепости нас уже заметили — к нашим ногам вдруг упала стрела, пущенная из Аратака каким-то доброхотом. Любезный де Перрон поднял ее и протянул великому полководцу, то есть мне. К стреле был привязан кусок пергамента, на котором была нарисована известная комбинация из пяти пальцев, а внизу стояла подпись, причем кириллицей.

— Какой-то Гераклус, — прочитал из-за моего плеча Марк. — Наглец, однако.

— Неужели действительно Геракл? — удивился Вацлав Карлович.

— Они все тут самозванцы, — пояснил я. — Мне птица Сирин сказала.

— Нашел кому верить, — презрительно фыркнула Анастасия. — Между прочим, это ее клубок завел нас в эту ловушку.

Вернувшийся из разведки Балдерук доложил приунывшему штабу, что мышеловка захлопнулась. Огромная каменная глыба, сорвавшаяся с вершины горы, перекрыла нам путь к отступлению, придавив мимоходом добрый десяток гоблинов и разрубив нашу армию на две неравные части. Меньшая, в количестве двух тысяч гоблинов, осталась по эту сторону, большая по ту. И еще неизвестно, кому больше повезло.

— Надо сдаваться, — вздохнул Марк Ключевский. — Иного выхода я не вижу. Главное — попасть в крепость, а там видно будет.

Предложение было хоть и откровенно паникерским, но разумным. Это признали все, включая меня и генерала Балдерука. В довершение всех наших бед подул холодный ветер и с неба на наши головы повалил снег. Становилось совершенно очевидно, что в такую непогоду нам на пятачке долго не продержаться, поскольку наша амуниция не была приспособлена к подобным погодным условиям. Не знаю, как другие-прочие, но я продрог как собака и в данную минуту отдал бы полцарства за чашечку горячего кофе.

— А почему не все царство целиком? — Мое признание заставило Крафта покоситься в мою сторону.

— Надо же чтить традиции.

— Нет у этого босяка никакого царства, — окрысилась на меня Анастасия. — Какой из него царевич— одно недоразумение.

В этот раз никто за меня не заступился, включая и генерала Балдерука. Похоже, мой авторитет великого полководца окончательно рухнул в грязь.