Тайны Острова Санта Круз

Нас по-прежнему сопровождали дельфины. Потом очень долго рядом с нами плыл морской лев. Он выныривал из воды, явно рассматривая меня и «Флибустьера» и совсем по-человечески отфыркивался, чтобы вновь уйти под воду. Его блестящее тело скользило параллельно лодке, в трех метрах от нас, его усатая мордочка повернута в нашу сторону. Я подумала, что совсем ничего о них не знаю: как далеко они могут отплывать от берега? Может быть, он потерялся, а теперь ищет любой буек или островок, чтобы передохнуть…Мне вспомнились яхты, стоящие на монтерейском приколе: часто они были сплошь обвязаны сетями, чтобы морские львы не могли на них запрыгнуть. Были случаи, когда оставленные ненадолго лодки были затоплены этими любителями погреться на солнышке на каком-нибудь буйке, лодке или пирсе… Но мой спутник просто молча сопровождал меня, словно соревнуясь в скорости с «Флибустьером». Под парусом, без акустического вмешательства в подводный мир мы, наверное, представлялись ему каким-нибудь странным животным, плывущим на теплый юг.

Ветер начал усиливаться в два часа. Именно в это время мы проходили мыс Сёр. Даже в десяти милях от мыса чувствовалась его мощь: волны запенились белыми барашкам, а ветер усилился узлов на пять. Для легкого геннакера это было слишком. Я уложила огромный парус в специально сшитый мешок, и подумывала о том, что скоро придется брать рифы на люгере. Но пока яхточка слушалась руль, и, похоже, хорошо переносила усиливающийся ветер. Обогнув мыс, «Флибустьер» повернул дальше на восток, идя параллельно береговой линии. Волны теперь накатывали на корму; мы скользили вниз, набирая скорость, и легко забирались на гребень, чтобы снова скатиться вниз. Скорость лодки была небывалая, в шесть узлов: «Флибустьер», несмотря на все законы математики, двигался со скоростью, превосходящую положенную по всем формулах для лодки такого размера и веса… Я умом понимала, что надо брать рифы, потому что ветер усиливается, и вот-вот гребень волны начнет разбиваться об корму «Флибустьера»… Знала, но сидела в кокпите, глядя на игру солнечных лучей в закипающей пене, завороженная скоростью нашего скольжения по волнам… Обрушившаяся на корму волна привела меня в чувства, и я взяла рифы, уменьшив площадь паруса.

Волны все усиливались, и «Флибустьер» раскачивался из стороны в сторону, рыская вдоль волны. Спускаясь вниз с гребня, лодочка не зарывалась носом, а выскакивала вверх, и вновь двигалась вниз и вбок, бросалась вверх и кренилась на другой бок, словно на аттракционе «американские горки». Поначалу каждый пирует вверх и вбок заставлял моё сердце уходить в пятки: ощущение было такое, что «Флибустьер» так и продолжит движение вниз, почти касаясь палубой воды. Но яхточка выкатывалась на гребень волны, как ни в чем не бывало, чтобы снова скользить вниз и вбок, в окружении шипящей пены. Час за часом я проводила в кокпите, оценивая силу волн и силы «Флибустьера», высматривала китов и рыбацкие баркасы, не рискую спускаться вниз, в кабину: внизу меня сразу же начинало мутить. Таблетки меклизина10 у меня были, но принимать их не хотелось: от них я становилась сонливой, а Сан-Симеон был еще очень далеко.

Я с удивлением вспомнила о своей недавней браваде по поводу того, что на «Флибустьере» невозможно хмуриться и плакать. Сейчас мне было страшно. Мою крошечную лодку бросало из стороны в сторону, ежеминутно грозя выбросить меня в шипящие волны. В который раз проверив страховочный линь, я уселась на дно кокпита. Распераясь ногами и спиной между его стенками и держась обеими руками за комингсы, я морщила лоб, мысленно проверяя на крепость свою яхточку: сможет ли она выдержать такой шторм, и если нет, то что сломается в первую очередь: мачта? Руль? Все было построено в расчёте на сильные ветров и волны, но всё же это была маленькая самодельная яхта, построенная по моему собственному проекту. Что, если я ошиблась в своих расчётах водоизмещения, балласта и остойчивости? И потом, хватит ли мне заряда мотора до Сан-Симеона, если моя деревянная мачта не выдержит такой нагрузки и вместе с парусом рухнет в воду?