Тайны Парижа

В солнечные дни я, наоборот, всегда был счастлив. Я в первый раз надел эполеты в апреле; король Карл X собственноручно вручил мне орден в середине мая.

Наступает зима… и зимою, в ноябре – в печальный месяц! – я женюсь…

Мне кажется, что страшная катастрофа ожидает меня на пороге счастья. Я боюсь полковника и его сообщников… его сообщников, а также и моих! О! Если бы мне даже пришлось убить их всех до одного, я заставлю их молчать… Жанна должна быть счастлива».

XII

5 ноября.

«Прошли месяцы, дни. Я выйду из своей квартиры холостяка на улице Гельдер с тем, чтобы вернуться туда уже супругом Жанны. Сегодня в одиннадцать часов утра в мэрии десятого квартала состоится подписание брачного контракта, а затем и свадьба в полдень в церкви св. Фомы Аквинского.

В течение месяца, который я провел в Париже, я не видал никого из нашего ужасного общества. Полковник переменил квартиру. Никому не известно, где он; остальных также нет в Париже. Д'Асти живет в Порте и охотится с Эммануэлем, поселившимся в Монгори вместе с женою; Мор-Дье в Италии; Гектор Лемблен в Африке. Да! Бог простил меня… Он хочет, чтобы я был счастлив.

Сегодня де Фруадефон дает бал. Завтра вечером я и Жанна уедем в Испанию, где мы проведем зиму.

Сердце мое стучит… Жанна, Жанна, я люблю тебя».

XIII

В ту минуту, когда Гонтран дописывал эти строки, раздался звонок. Маркиз вздрогнул и им овладело странное беспокойство; он поспешно бросил дневник в ящик стола и запер его на ключ.

Было девять часов утра. Уже давно по лестнице того дома, где жил Гонтран, поднялось и спустилось множество людей, и несколько поставщиков звонили в квартиру маркиза.

Но де Ласи не обращал на это ни малейшего внимания и спокойно сидел в халате в своем кабинете, курил, поставив ноги на каминную решетку, и мечтал об ожидавшем его счастье. Раздавшийся звонок показался ему погребальным колоколом. Он был резок и нетерпелив, как звонок кредитора… У Гонтрана не было долгов… Гонтран должен был получить в это утро в приданое за женой шестьдесят тысяч ливров годового дохода.

Бледный, с сильно бьющимся сердцем, маркиз думал, что прошла целая вечность между ударом звонка и приходом слуги.

Лакей, войдя, подал карточку.

– Господин шевалье, – доложил он, – просит господина маркиза принять его, несмотря на то, что теперь еще очень рано.

Гонтран взглянул на визитную карточку и побледнел, как смерть. Он прочел на ней роковое имя:

«Шевалье д'Асти».

Быть может, он отказался бы принять шевалье, но тот уже стоял позади слуги и вошел, прежде чем Гонтран успел ответить. Он подошел быстрыми шагами, с улыбкой, как друг, спешащий сообщить приятную новость.

– Здравствуйте, дорогой маркиз, – сказал он, протягивая руку де Ласи.

Гонтран поспешно встал, как человек, увидевший перед собою отвратительное пресмыкающееся.

– Здравствуйте, маркиз! – повторил шевалье самым любезным тоном.

Слуга вышел, и Гонтран остался наедине с д'Асти. Гонтран растерялся и, несмотря на храбрость, задрожал.

– Сударь… – наконец пробормотал он.

– Как! Дорогой друг, – сказал шевалье, – неужели мое посещение настолько сильно встревожило вас, что вы так странно встречаете меня?..

– Я! Нет… простите меня… шевалье… – пробормотал Гонтран, окончательно растерявшись.

– Друг мой, – продолжал д'Асти, садясь и сжимая руку Гонтрана, которую тот не решился отдернуть, – я в Париже со вчерашнего дня и узнал о вашей женитьбе.

Гонтран вздрогнул.

– Вы правы, для нас, бедных прожигателей жизни, брак – это тихая пристань. Я пришел поздравить вас, как друг, а так как я хотел быть первым из нас…

При этих словах ужас де Ласи усилился.

– … То вы не удивитесь моему несколько раннему визиту.

– Шевалье, – пробормотал де Ласи бледный, как смерть, – благодарю вас…

– Довольно! – остановил его д'Асти. – Я угадываю причину вашего смущения.

– Моего смущения? – спросил Гонтран.

– Вы вообразили, что я явился воспрепятствовать вашему браку от имени наших друзей?

Гонтран все еще чувствовал, что дрожит.

– Успокойтесь, дорогой мой, – продолжал шевалье, – общество «Друзей шпаги» ничего не имеет против уз Гименея; напротив… Доказательством могу служить я, как, кажется…

– Итак, – сказал Гонтран, успокоившийся немного, – вы явились не за тем, чтобы?..

– Я явился только пожать вам руку…

– А не по приказанию полковника?

– Безо всякого приказания.

Де Ласи вздохнул с облегчением.

– Притом полковник, друг мой, вот уже месяц, как путешествует по Италии.

Гонтран почувствовал, как в душе у него воскресла надежда.

– Его сын болен; он все еще не может оправиться от двойной раны; отцу посоветовали поехать в Ниццу и во Флоренцию. Они уехали в октябре и вернутся не ранее конца зимы.

Сердце у Гонтрана начало биться спокойнее.

– Он уехал, – продолжал шевалье, – оставив мне полную доверенность и верховную власть над обществом «Друзей шпаги».

Гонтран снова вздрогнул.

– Но задача моя не трудная… нам ровно нечего делать. Черт возьми! Мы все счастливы и пристроились.

Шевалье взял с камина сигару и продолжал:

– Судите сами: Лемблен женился на вдове генерала де Рювиньи…

При этом имени Гонтран побледнел.