Тайны парижских манекенщиц

Я всегда подозревала, что привычка носить корону придает осанке истинно королевское достоинство, пока моя мысль не подтвердилась. Во время коронации молодой королевы Елизаветы[206] модельеры создали роскошные придворные платья, а некоторые из них надели на наши головы небольшие, усыпанные бриллиантами короны, похожие на те, что носят балерины. Именно тут стало понятно, насколько этот крохотный аксессуар меняет поведение, придавая осанке невероятное величие. С тех пор я частенько прогуливалась с воображаемой короной на голове.

Носить императорские кринолины не самое трудное дело. Настоящей проверкой для манекенщицы-профессионалки считается простенькое платьице. Оно выглядит пустяковым, но клиентке, иногда не очень опытной, надо дать понять, что такая внешняя простота достигается искусством, а диктат хорошего вкуса требует серьезной работы ума. В зависимости от модели необходимо показать веселое настроение, молодость, исключительную живость движений или, напротив, рассчитанную медлительность, дающую возможность увидеть модель, а потом оценить детали качества или умелого кроя. Эти модели требуют серьезного подхода, именно такие платья пользуются наибольшим спросом. Их покупают чаще, чем вечерние платья в обтяжку, вышитые или усыпанные блестками от опушки подола до воротника. Роскошные наряды создаются для того, чтобы ослеплять журналистов и с блеском заканчивать показы за границей. Даже покупатели-миллиардеры не всегда готовы платить миллион за одну-единственную модель, и, если эти «безумства» часто остаются непроданными, мы знаем, что нас в этом не упрекнут. Напротив, наша помощь должна привлечь внимание клиенток к простым платьям или костюмам. И если их крой внешне ничем не примечателен, только мы можем вызвать интерес к ним, иногда заканчивающийся подлинным театральным триумфом.

Заурядное (внешне) пальто скрывает эффектное платье? Пройдите по подиуму с видом истинной скромницы, а потом внезапно распахните пальто, показав сверкающий фасад. Шок должен вызвать вздохи удивления, восклицания и зачастую «браво». «Мы их поимели!» в очередной раз.

С мехами применяется та же тактика, но используется особый стиль, более веский, отличный от привычного для моды. Он меняется от одного меха к другому: движения более размеренные, спокойные, точные жесты… Кроме того, надо знать, сколько стоит то, что у тебя на плечах, чтобы воспользоваться неизменным принципом торговли – поднять ценность посредственного меха и заставить забыть о цене других.

Все делается ради того, чтобы клиентка сказала: «Это манто не так дорого, но как выглядит!..» – и не отказалась от недоступных зверьков, вроде норки или соболя, приобретение которых тормозит покупку загородного дома. Показанные с нарочитым безразличием, эти меха как бы дешевеют – сколько? – в глазах дамы и иногда ее мужа, он говорит себе: «В конце концов! Почему бы и нет?»

Самый прекрасный урок показного презрения к этим пушистым состояниям был нам приподнесен как-то вечером, кажется в «Спортинг Монте-Карло», манекенщицей Пралин, которая дефилировала для Бальмена и сбросила на пол манто из белой норки, даже не удостоив его взглядом. Эта минута стала для нас легендарной и теперь стала частью нашей «Песни жеста». Такое мгновение само по себе стоит победы и подстегивает нашу любовь к профессии.

К особому стилю показа адаптируются не только наши силуэты и ритм походки, но и наши лица. Значит, и макияж, а вернее, макияжи. В основном благодаря фотографиям дебютантки учатся дозировать количество косметики, и всегда поучительно с пристальным вниманием изучать и оценивать опубликованные снимки или подготовленные к печати клише.

Такая работа невозможна без соответствующих средств. Мы весь год таскаем с собой огромные баулы, чемоданы и косметички с запасом карандашей для ресниц, светлых или темных пудр, туфель, перчаток и целого набора губных помад, оттенки которых нас просят менять до бесконечности внимательные к деталям художники.

От намека на грим до вызывающего макияжа: целый мир вариантов, смысл которых могут передать лишь тонкости китайского языка. Так считают многие. Очевидно, нет ничего особенного в том, чтобы менять свой облик по шесть раз в час.

Парижская мода, 1959