Тайны пропавшей цивилизации

Самый крупный вероучитель еврейства и крупнейший представитель арабо-испанской эпохи в истории еврейской мысли Рамбам (1135–1204) сыграл также видную роль в развитии исламского вероучения и христианской схоластики. Одно время он даже был вынужден принять мусульманство. Вспомним, что уже через сто лет иудеи не станут отрекаться от своей религии даже ценой своей жизни. А в то время, на заре становления теизма в иудаизме, христианстве и исламе, видимо, была относительная религиозная терпимость.

Учителем Рамбама был мусульманин Абу-ль Валид Мухаммед Ибн-Ахмед Ибн-Ружд, известный латинскому Западу как Аверроэс (1126–1198). Даже ученые-богословы кордовского калифа не могли порой понять, куда отнести очередные религиозные идеи ученого: то ли к исламу, то ли к иудаизму. То ссылали его в иудейские поселения, то в мусульманские.

Официальная история тоже признает, что первые недоразумения между тремя ветвями одной религии (имеется в виду авраамистская основа), мусульманской, иудейской и христианско-евангельской, начались не на Востоке, а в Испании, не раньше, а то и позже XI века.

Улыбка на лице была в те времена непременным атрибутом верующего человека, показателем его законопослушности[9] и добропорядочности. Со временем она стала своего рода символом принадлежности консервативным религиозным взглядам.

Не так давно я решил проверить свою догадку и у служителя культа. Наука — наукой, но я люблю многосторонний анализ, прежде чем сделать вывод. И задал такой вопрос раввину: «Можем ли мы сказать, что в иудаизме раннего средневековья радоваться жизни было и традицией, и признаком хорошего тона, и поведенческой нормой?» И такое мировосприятие было достаточно распространенным, а не только у иудеев. Ответ раввина укрепил меня в моей догадке: «Абсолютно точно: и традицией, и признаком, и нормой. И сегодня для нас и нашей традиции эта древняя идея, как и другие основы нашего мировоззрения, не менее актуальна, чем когда-либо. В Талмуде объяснено, что Бог пребывает рядом с человеком, только если этот человек — в радости».

И когда я ныне вижу человека с полуулыбкой в уголках губ, я всегда думаю: знает ли он, чем заплатили наши предки за эту улыбочку?

То были наследники древней культуры, которую Лосев и определял как античную, — прошу перечитать начало рассуждений. Нет-нет, обязательно посмотрите, дальнейшее повествование предполагает постоянное «держание» в памяти лосевского рассуждения о гармонии, античном гуманизме…

Лучше всего о непростых религиозных отношениях того времени говорит рав Адин Штейнзальц — видный современный религиозный философ:

«Помимо евреев, верных закону, иудаизма как мировоззрения в той или иной мере придерживались десятки тысяч язычников. Немало было и неевреев, подошедших к еврейской религии еще ближе — так называемых «богобоязненных». В среде «богобоязненных» были люди очень близкие к иудаизму, и были другие, отчасти тяготевшие к язычеству.

Окружающие воспринимали первых христиан как иудейскую секту. И действительно, на протяжении первых ста двадцати лет своего существования христианская религия постепенно отпочковывалась от иудаизма, и ее носителей все еще можно было, с некоторыми оговорками, называть евреями. Ранние христиане придерживались еврейских законов, и, хотя они верили, что Иешу был мессией, и ожидали его воскресения, этого было недостаточно, чтобы порвать с еврейством.

Учение Иешу отличалось непоследовательностью, однако он не утверждал, что можно быть евреем, не соблюдая заповедей. Ранние христиане не делали ничего, что можно было бы счесть грубым нарушением закона. Можно сказать, что если бы Иешу воскрес в наши дни, он скорее отправился бы в синагогу, чем в церковь, которую принял бы за языческий храм.

Христианство не получило широкого распространения в еврейской среде, однако оказалось весьма привлекательным для неофитов. Число новообращенных язычников росло, и среди христиан разгорелась полемика: обязаны ли неофиты исполнять заповеди, возложенные на евреев законом Моисея? Мнения разделились. Община иерусалимских христиан, сложившаяся вокруг одного из братьев Иешу, придерживалась той точки зрения, что христианин должен быть в первую очередь евреем, и потому соблюдение заповедей для него обязательно. Однако другие общины склонялись к мнению, что заповеди возложены законом лишь на христиан-евреев, тогда как христиане-неевреи от них свободны.