Тайны Римского двора

Протестантское духовенство решилось последовать этому примеру, чувствуя, что от подобного союза зависит его будущность.

22 декабря 1530 года в Шмалькальдене был заключён оборонительный союз, против зачинщиков, между всеми протестантскими государствами империи.

Религия получила более свободы благодаря этой торжественной манифестации, поставившей императорскую власть в более узкие границы. Таким образом возник Шмалькальденский союз, утвердивший Реформацию, скрепив её предварительно своей кровью и кровью своих врагов.

Аугсбургское вероисповедание и Шмалькальденский союз были твёрдыми основами преобразования.

Эти великие события решили политическую и религиозную судьбу Германии. После кровавых войн, в которых принимала участие вся Европа, после самых разнообразных перемен вспыхнула Тридцатилетняя война за германское освобождение, война, долженствовавшая отдать Германию в полное владение империи.

Вся Европа была охвачена; протестантизм на краю погибели спасён был Густавом Адольфом, который умер победителем в Лютцене. В этой войне французы, шведы, датчане то порознь, то вместе сражались за евангелический корпус, так назывался союз протестантских кардиналов, архиепископов и епископов. Эта борьба, возникшая в 1520 году, в царствование Карла V, окончилась наконец 14 октября 1648 года Вестфальским миром, подписанным в Мюнстере и Оснабрюке в царствование Фердинанда III.

Пункты трактата обратились в фундаментальный и вечный закон, служащий основой для императорских капитуляций; этот закон основал в Германии свободу совести, и вся страна обратилась в громадное сословие аристократов, состоящее из государя, владетельных князей и императорских городов.

Рим окончательно отделился от большей части Германии; отпадение это в наше время и благодаря недавним событиям гораздо более прочно, нежели в XVII веке. Из Германии, центра её действий, Реформация распространилась в северные страны. В Дании она водворилась следующим образом: Христиерн II, прозванный «северным Нероном», обагрял кровью свой трон и притеснял Данию и Швецию. Сообщником его жестокостей был Тролль, архиепископ Упсальский; общество глубоко ненавидело их.

Рим им покровительствовал. Они пользовались этой благосклонностью, употребляя отлучение от церкви как правительственную меру.

Булла, посланная из Рима стокгольмскому сенату, карала собрание за его восстание против хищничества и жестокостей Христиерна и его сообщника. Сенат пытался отстранить угрожающую ему беду, и враждующие партии согласились, по-видимому, на взаимные уступки; государь и архиепископ поклялись над Св. Дарами предать всё забвению.

Христиерн предложил отпраздновать это примирение банкетом, на который был приглашён весь сенат; девяносто четыре синьора и два архиепископа приняли это приглашение. Гости считали себя в полной безопасности, как вдруг в зале пиршеств появились царь и Тролль, сопровождаемые толпой убийц, которые, по данному приказанию, начали резню.

Архиепископ присутствовал на ней с папской буллой в руках и читал её вслух. Более шестисот граждан, прибежавших на помощь сенату, также были перерезаны. Никогда ещё Тролль не выказывал такой кровожадности, как на этой бойне.

Он приказал в своём присутствии распороть живот великому приору иерусалимского ордена и вырвать внутренности, прежде чем тот испустил последнее дыхание.

Швеция восстала при воззвании Густава Ваза.

Христиерн, спасшийся бегством в Данию, был низвергнут с престола негодующим народом. Это происходило в 1523 году.

Четыре года спустя после этих событий Фредерик, герцог Гольштейнский, дядя Христиерна, водворил в Дании протестантскую религию, утвердившуюся в ней, впрочем, только двенадцать лет спустя, в царствование Христиерна III. Швеция приняла Реформацию одновременно с Данией. Лютеранство ввёл в ней её освободитель Густав Ваза. Далекаргия, страна с грубым и диким населением, отвергла новое учение, но Густав Ваза сумел ввести его.

В Швеции реформа водворилась, так же как и в Германии, из несогласия с продажей индульгенций; распространителем её здесь был Цвингли, имевший некоторое сходство с Лютером: он был так же храбр и пылок, знал почти все древние языки и с жаром занимался науками.

Вот как Боссюэт отзывается о Цвингли:

«Речь его всегда отличалась ясностью, и никто из мнимых преобразователей не выражал своих мнений с такой точностью, единообразностью и последовательностью; но никто также не мыслил так вольно и смело».

Цвингли начал своё поприще в Швицском кантоне, воспротивясь публичной продаже индульгенций.

В 1518 году он, в качестве проповедника, изложил свои религиозные убеждения, возбудив этим ярость духовенства. Архиепископ констанский издал против него приказ, на который Цвингли отвечал воззванием к Швейцарским кантонам. Он восставал против безбрачия духовенства, указывая на проистекающий вследствие этого разврат, и с жаром говорил о необходимости распространения евангелического учения.