Тайны Римского двора

Кардинал Капеллари сумел искусно убедить исключительную партию, что он один только из членов священной коллегии может бороться с новыми идеями и предохранить Рим от попыток к возмущению; коронам он представлялся кардиналом, более других способным иметь благодетельное влияние на апостольские решения и сделать их благоприятными самодержавию в его борьбе с демократией. Он обманул всех, кто поверил его обещаниям.

Особенно у монашеских орденов искал он открытой поддержки; никто лучше его не знал всю тайную силу и скрытое могущество этой религиозной милиции, в которой он сам так долго участвовал. Он вошёл в союз с иезуитами, и мы увидим, что извлёк он из этих происков.

В политике Григорий XVI стал поддержкой деспотизма, раздувая втайне вражду духовенства к правительствам.

В церковной области, вместо того чтобы развивать правила христианского равенства, понижая больших и возвышая малых и давая последним, но более достойным места первых — недостойных, он восстановил все наследственные привилегии каст; он дал силу законов обычаям и злоупотреблениям феодальной юрисдикции, во всех чертах его поведения проглядывает жажда власти и презрение к народной свободе. Римскому народу он дал лишь нищету и угнетение.

Чтобы восстановить разорённые финансы, он прибегнул к всевозможным уловкам. Он потворствовал евреям, для того чтобы только сделать заём, льстя и награждая орденами богатых еврейских банкиров; он преследовал и притеснял бедных израильтян жидовского квартала.

Если случалось, что римский народ возмущался, требовал смягчения нужд духовных и вещественных, под гнетом которых он изнемогал, — отряды войска, штыки, пытки, ссылки и тюрьма были ему ответом. История сохранит и передаст потомству все эти жестокости и кровавые поступки.

Царство Григория XVI будет в ней плачевной главой.

Ноемии совестно было припомнить всё, что говорило римское общество о постыдных делах, совершаемых в недрах Квиринальского дворца. Самые странные слухи ходили о прекрасной Каэтанине: её муж, цирюльник, сделанный старшим камерарием, чтобы его жена была поближе к святому отцу, жил в комнатах, прилегающих к покоям папы, вместе с семью детьми, отцом которых считал себя этот добрый человек; приключение с красивой кормилицей из Тиволи; драма ревности, изгнание молодого кардинала легатом в Равенну и, наконец, страшная необузданность, которая каждый вечер заливалась орвиетским и шампанским винами. Все эти непристойные хроники напоминали самый страшный разврат античного Рима.

Достаточно одного, что папские жилища полны таинственности; по потайной лестнице (Scala segreta) слышны часто шаги. Эта лестница, доступ к которой скрыт от взоров всех, составляет одну из необходимых частей папского жилища. По Scala segreta проникают к папе его племянники, фавориты, его любовницы и его шпионы. По ней генерал иезуитского ордена вступает в римское правительство и Церковь, по ней же ощупью ползут дипломатические доносы. Это лестница, по которой входят и нисходят все самые мрачные козни и коварство. Scala segreta сообщается прямо с покоями папы, по ней проходят все, которые не должны входить через парадный подъезд.

Папа, желая устранить соперника при выборе, обещая ему место государственного секретаря, рассуждает впоследствии, что кардинал и стар, и слеп.

Эти немощи, прибавляет он, у нас одинаковы; когда он будет спускаться по Scala segreta, посетив меня, как это подобает делать по нескольку раз в день государственному секретарю, он сломает себе шею, да я тоже, если побегу к нему на помощь.

Скандальные хроники папства не уступают, несмотря на обеты непорочности, даваемые папами и всеми священниками, хроникам самых развратных дворов Европы.

В глубине восхитительного папского сада, среди густых кустов, около свежего журчащего ручейка устроено убежище для папских удовольствий; его поставил Пий IV, и сначала оно называлось Vi11a piа, а теперь Casino del papa; строил это прелестное жилище в XVI веке Пирро Лигорио. Архитектор, впрочем, вдохновлён был красивыми дачами богатых сенаторов счастливых времён Империи.

В центре амфитеатра, покрытого цветами, возвышается терраса, окружённая фонтанами, вазами и статуями, грациозное здание с восемью дорическими колоннами, стройное и мелкое в размерах и отделке. Четыре кариатиды поддерживают фасад и балкон. Два другие портика меньших размеров, оштукатуренные внутри, выходят на двор, вымощенный в клетку плитами гранита и мрамора. В глубине двора, против самого Casino, идёт около нижнего этажа главного корпуса открытый коридор на столбах, в котором находятся мозаики и барельефы великолепной работы. Над зданием возвышается бельведер, с которого видно весь город и долину Тибра. Внутренность соответствует наружному великолепию, все комнаты украшены картинами и статуями — произведениям Цухари, Баруччио, Санти-Тито и других лучших художников того времени.