Тайны старой аптеки

Всю левую часть чердака занимали столы – то, что на них стояло, скрывалось под грязными, замасленными полотнищами. Приподняв краешек одного, Джеймс увидел какие-то механизмы с пропеллерами, катушками и маховиками; от механизмов отрастали ряды перевернутых стеклянных колб, внутри каждой из которых вилась нитью медная проволока.

– Это что, электриситетные лампы? – с удивлением спросил он.

Хелен обернулась, и ее улыбка тут же растаяла.

– И не только лампы. На чердаке много электриситетных устройств, а вот та большая штуковина с колесами, похожая на горбуна, – здесь самая главная. Лемюэль говорил, что она зовется генералом.

– Может, генератором?

Хелен пожала плечами.

– Наверное. Но мне больше нравится «генерал» – генерал электриситетных войск командует своими устройствами-солдатами.

– Но откуда здесь все это? Насколько я знаю, в Габене электриситет не особо в почете.

Хелен вдруг неизвестно зачем огляделась кругом, словно на чердаке был кто-то, кто мог подслушивать, и негромко сказала:

– Здесь располагалась мастерская отца Лемюэля, мистера Лазаруса Лемони. Он экспериментировал с разными штуковинами – я ничего в этом не смыслю, и знаю только, что в некоторых его экспериментах ему помогал лично…

– Кто?

– Замыкатель, – испуганно прошептала Хелен.

– Да ну! – не поверил своим ушам Джеймс. – Вы хотите сказать, что Лазарус Лемони был знаком с жутким злодеем Замыкателем?

– Он и сам был… злодеем. Лемюэль не любит говорить об отце, но, когда тот заправлял аптекой, здесь происходили очень нехорошие вещи.

– Какие, например?

– Я не знаю, но уже то, что Лазарус Лемони использовал запретные технологии Замыкателя, говорит о многом. И я уж молчу о том, что он пытался сделать с Лемюэлем.

– А что он пытался с ним сделать?

Хелен покачала головой.

– Я не могу об этом рассказать, Джеймс. Если Лемюэль захочет, он сам с вами поделится. Но мне кажется, что, даже если вы начнете его расспрашивать, он промолчит: слишком глубоки раны. Прошло почти двадцать лет, а Лемюэль не может простить отца. И я его понимаю – мне тоже не повезло с отцом.

Джеймс кивнул.

– Я знаю, что он был с вами жесток, Хелен. Мне очень жаль.

Хелен глянула на него с подозрением.

– Что вам известно о моем отце?

– Немного. Лишь то, что он владел лавкой по продаже запонок и что мадам Клопп не любит о нем вспоминать. Мне просто стало любопытно и…

Хелен неожиданно взвилась, словно он как-то ее оскорбил. Ее руки затряслись, а лицо вытянулось и покраснело.

– Вам любопытно?! – гневно воскликнула она. – Это не ваше дело, Джеймс!

– Простите, Хелен, я…

– Для вас я «миссис Лемони»! И мне больше не нужна ваша помощь! Оставьте меня!

Джеймс не понимал, чем вызвал подобную реакцию.

– Миссис Лемони, я вовсе не хотел…

– Оставьте меня!

Включив пневмоуборщик, она повернулась к Джеймсу спиной и демонстративно принялась чистить пол вращающимися щетками.

Какое-то время Джеймс недоуменно глядел ей в спину, после чего развернулся и пошагал к выходу с чердака. Он и предположить не мог, что все так обернется – Хелен Лемони успела убедить его в том, что она задорная, неунывающая и добродушная. Что ж, напрасно он ей поверил.

Джеймс спустился на третий этаж и обернулся – ему почудилось, что с чердака сквозь гул пневмоуборщика раздается плач, но, прислушавшись, он разобрал лишь тарахтение механизма.

«И что я такого сказал?» – обиженно подумал Джеймс.

Оказавшись на втором этаже, он прошел мимо двери комнаты мадам Клопп, из-за которой по-прежнему звучала аудиодрама «Таинственное убийство». Судя по всему, готовить обед теща аптекаря даже не думала.

За утро, потраченное на слежку за Хелен, Джеймс успел изрядно проголодаться. Выбора не оставалось – не стучаться же к мадам Клопп, – и он направился к кладовке, собираясь стащить оттуда какую-нибудь консервную баночку (или две).

Уже положив ладонь на дверную ручку, он услышал, что на лестнице что-то происходит. Выглянув, Джеймс увидел в темноте у ее основания фигуру, которая скрючилась над шлангом пневмоуборщика. Человек что-то делал со шлангом и при этом тихо хихикал. Джеймс мгновенно узнал это хихиканье – он его уже слышал, когда заперли люк клоаки!

– Лемюэль? – позвал Джеймс. Прищурившись, он попытался разобрать человека у основания лестницы.

Тот дернулся, задрав голову, поглядел на него, а затем ринулся прочь.

Когда Джеймс спустился, внизу уже никого не было, а в протянутом к отверстию в стене шланге зияло несколько прорех. Из них в воздух выплевывалась пыль.

Джеймс оглядел аптечный зал – тот был пуст.

«Что за номер?!»

Дверь провизорской открылась, и из-за нее выскользнуло облако зеленого пара. Из облака вынырнул Лемюэль в защитных очках, фартуке и рабочих перчатках. Волосы кузена торчали во все стороны, лицо взмокло – на нем смешались задумчивость напополам с волнением.

– О, Джеймс, вы-то мне и нужны!

Джеймс уставился на него, широко раскрыв глаза.

– Лемюэль, вы были там, в провизорской?

– Где мне еще быть? Вы ведь знаете, что у меня очень много работы.

– Мне показалось, что я вас видел. Только что возле лестницы.

Лемюэль поджал губы и сморщил нос.