Тайны степи

Нам с другом вообще не получилось ни о чем поговорить, потому что до обеда мы практически не виделись. Августиан резко вспомнил, что мы приехали в степь не для того, чтобы проводить расследования, и созвал всю нашу делегацию на совещание. Саида, конечно, не пригласили, и ему пришлось дожидаться меня опять под дверью. А на обеде я сидела рядом с Джанжууром, как и в прошлый раз. Потом мне захотелось подышать свежим воздухом в саду. Надеялась, что хоть там у меня будет возможность отдохнуть. Но нет, Джанжуур решил составить мне компанию на прогулке, а с ним два десятка телохранителей. На их фоне даже Пазыл затерялся, хотя он и Саид постоянно были рядом со мной. Стоит отдать должное Князю, он не говорил со мной о делах, больше вспоминал о своей молодости, об отце и матери, рассказывал о местах и странах, в которых успел побывать за свою жизнь. Джанжуур все так же ни на минуту не расставался с сыном, делясь со мной своими планами на его будущее. Думаю, ему нужно было выговориться, а может, так он пытался справиться с горем и одиночеством.

Небольшой казус случился на обратном пути, когда я спросила у Князя, где мне можно освежиться перед важным мероприятием. Леди о таких вещах не спрашивают у мужчин, но из-за разделения дворца на женскую и мужскую половину, туалетных комнат для гостей как таковых не было. А ничто человеческое не чуждо даже королеве, что уж говорить обо мне. И тут открылось, что одну меня на территорию гарема боится отпускать сам Князь, а охране в лице нескольких служанок не доверял Саид.

— Леди Рибианна, прошу не думать обо мне ничего предосудительного. — Джанжуур вздохнул и чуть-чуть отошел от меня. — Но вы можете воспользоваться ванной в моих апартаментах…

— Что?! — Лицо Саида пошло красными пятнами, а Пазыл мужественно загородил собой почему-то меня. — Анна честная женщина, она не переступит порог спальни чужого мужчины!

— Саид, спокойнее. — Кажется, до меня дошло, почему так возмущен друг. — Уверена, у Князя были самые благородные намерении. С чего ты вообще взял, что он предлагает посетить его спальню, речь же шла о ванной?

— Да-да, только о ванной, — заверил нас Джанжуур.

В конечном итоге с недопониманием быстро разобрались. Оказалось, по неписаному закону степи если женщина переступает порог спальни мужчины, не будучи связанная с ним кровными узами, то это равносильно предложению себя в любовницы или наложницы. Князь нас заверил, что его спальню я даже не увижу, а чтобы совсем успокоить Саида, приказал Пазылу проводить нас. Сам он хотел сразу пойти в зал, который собирались использовать для принятия новой клятвы. Я поблагодарила правителя вслух, а себя мысленно за благоразумность, которая не позволила мне пойти лично будить ночью Саида. Не думаю, что он набросился бы на меня или к чему-то принудил, но нам пришлось бы какое-то время потратить на установление истины и преступника мы бы точно не поймали.

К залу мы с Саидом и Пазылом подошли примерно спустя полчаса. Коридор буквально кишел от количества стражников и прислуги мужского пола. Судя по их взвинченному состоянию и раздраженным окрикам друг на друга, ждали они нас уже давно. Неужели Джанжуур их тут еще перед обедом собрал?

— Ведьма… — бежал впереди меня шепоток. Это слово на языке степняков я уже давно выучила и в переводе не нуждалась. Я взирала на окружающих холодно и надменно, мне даже не нужно было притворяться, воспитание и осознание собственной значимости меня всегда выручало.

— Все зло от баб! — сплюнул мне под ноги один из степняков и схлопотал удар в зубы от Саида. Удар друга был стремительнее, чем реакция Пазыла, но и тот не отставал, тут же загородил меня с левой стороны и обнажил кинжал. Я не поняла ни слова из того, что он сказал своим товарищам. Жаль, интересно было бы выучить несколько ругательств на рамхасском.

— Подожди, — остановила я Саида, который излишне агрессивно вступился за мою честь. — Пусть живет, тем более что в его жизни действительно женщины сыграли не последнюю роль. Точнее одна, которая прокляла его род, и теперь все мужчины в нем умирают насильственной смертью. Так что не видать ему старости…

— Пощади! Сними проклятие!

Мужик, которому Пазыл перевел мои слова, упал передо мной на колени. Мой телохранитель с азартом ученого наблюдал за мной и окружающими, неустанно работая переводчиком, невзирая на недовольство Саида. Друг попытался отпихнуть степняка, но где там, тот вцепился в мой подол и взирал на меня с дикой надеждой вперемешку со жгучей ненавистью.

— Нет. Не могу, да и не хочу. Твой дед надругался над невинной девой, она была почти ребенком. Он не просто ее изнасиловал, он истязал ее, превращая нежную кожу девочки в кровавые лоскуты. Именно ее предсмертное проклятие довлеет над всем вашим родом. И будет жить до тех пор, пока не останется ни одного садиста в вашем роду. Скольких женщин лично ты бил и насиловал? Молчишь? А я вижу тени всех их за твоей спиной, они требуют отмщения и справедливости. И скоро оно настанет. Фатима, Надира, Гульнара…