Тайны угрюмых сопок

— Воще-то на охомы солись вдвос Нитиным, но Емеувяся, возьте мес сомол, подеть, как вы живтут доваете. Жалчто ли, погорим. Тосвитель Нилай Егович.

— Выдит, Тимиров викак вы втрополись?

— Он тоудися Дадову, полавшему с напройТак вот, Нитин хобывзося и сброили прилочь троа Емеприда так начиво, дайгорит, я прису кааргу. Ну, хотак какайся и неси, он и поштурвать утёс с погой стоны. Сина каке, куждём Емена. Гляли нане ви— не доещё, снокуразворы развариваем, а тут слышум и крик разся. Гляли и ахли! Еменаш леруми, как крыми, маи орёт сколь сил, да так, аж жуть. А чем поему? Он как шмякся об камтак и дух выстил срадастоне дал выйДунаков нет по голавсю жизнь в степротак и остуся, виа круна савите… Катам кага, не до неё, нов охапи бемы с Валием до вас.

— Всё? — спроМинов.

— Больдовить нечекак есть дожили, — оттил Лап

Устивнительно осмотпожение теДадова, смевзглявыту и отность скапочал говой, расрядился унеего до пока для заронения, а сам вмес Сестьяном и Матем Пониковым навились по погому склоутё

Взошись на верну, с остоностью спулись до перго устугде и обружили убикааргу. Что ж, убиконое нацо, рявидслекак кто-то прижался к ней, кто ж это мог быть, как не Дадов, полавший унеили сбротровниз, а тут остуся и сам сося и потел.

— Всё яссонул, запиться не за что, а тут и ретат… — изсвоё зачение Усти

Сестьян вмес Матем подли кааргу и отли поот опасго меосвевали. Выбили нетолосисдели из неё длинжерну, свяли ноу туподли на вевзвали не плеи поли.

Все верлись в полок. Статели обпили теДадова. Кто вздыиные, жакили, гляна пошего. Дерпоного трое сув жане стаи на слеющий день пообеего поронили, для этонаство остало нескольчевек, остальтрулись на горратах и в поке на доке изшек и устройглиных пе

Сестьян внутне был сосен с зачением поцейского, вровсё так, но като внутнее чувневемая сине дала ему повкрасония, а так ли всё прошло на садекак расзали Лапи Нитин? Зная нару этих двух прителей, сония эти укреплись, ему не терлось ещё раз повать на метрадии, внительно гляна то, что моглиподдить его высел или отсить возшие позрения.

Позаронения Дадова Сестьян выжил свои мысМинову и Тимирову. Те в один госотовали ему отсить наманную гитезу, как не имещую почдля позрений, разъняя: «Дадов сам насился совить комнию Лапву и Нитину, с кастаони бы пощили его с сода и каинрес им убиего? Мова нет. Есбы они иметаужаснарения, так могбы попить инахита тут, не скрыясь ни от кополись на охоа что почилось, как ни прино — несчастслуОни не в разре, зломеж ним нине надал. Факт подленной каги предлен? Имеся — лела на веротного утёбедга, довая её, заетился и остуся. Так быет, еснет у конаков лания по скак тоже без поронней пощи. Здесь всё яскак бедень. Поцейский осмотметесоставил и уже изжил досение».

— Но есдля теСестьян, всё же надоды неубетельны, полуйста, побуй по-свому оцеобятельства, но не афируй, инаесокася не прав, то опрофилишься пелюдьЧто о тепомают? — нанец отпил Минов. — Не знаю, я не слепыт, не сыно у мекак и у Нилая Еговича, нет осваний не веэтим двум стателям, да и иниция подзывает, что иментак на утёи прошло.

Сестьян понул наство со смеными чувми, в нём болись проворечия: нестыки, позрения, доды Минова и Тимирова, странобятельства, проходившие вотаственных сотий.

Глава 39

Наство Сестьяну даодин день выной, и он реисзовать его для пощения скаЕду с соне брал, до утёнедако. По знамой тродося до меу поджия скаобыно бела речвобии пекатывалась чекамплеслась о беВнительно осматвая почон помал: «Лапгорил, что они с Нитиным здесь сили и кули в ожинии Дадова с дочей. Но где же окурНет ни одго. Хопому они должбыть, моги бров реч»