Тайны Востока

Понятно, что нововведения не понравились многим консерваторам, и в 1807 году севший на его трон Мустафа IV приказал задушить Селима и его брата Махмуда, со смертью которых он остался бы последним представителем дома Османов. Однако Махмуду удалось спрятаться, и всего через несколько часов после убийства Селима он был провозглашен вместо Мустафы IV новым султаном под именем Махмуда II.

Новому султану, который оказался в то время единственным живым наследником мужского пола Османской династии, предстояло править в течение долгого и трудного времени и проявить себя истинным реформатором. В то беспокойное время Махмуд выступил в роли проводника внутренних реформ и любил сравнивать себя с Петром I. Он блестяще доказал, что является достойным преемником великих Мехмеда Завоевателя и Сулеймана Великолепного. И, конечно, во многом он был обязан своими успехами матери, которая до самой смерти помогала сыну во всех его начинаниях. Таким образом, она оправдала возлагаемые на нее надежды и дала Османской империи одного из самых просвещенных и деятельных владык, вошедшего в историю под именем султана Реформатора…

Поддерживала ли она отношения со своей знаменитой родственницей? Да, насколько это было, конечно, возможно, и во время знаменитого похода Наполеона в Египет сестры обменивались письмами, подарками и… оценкой ситуации. А когда Наполеон разошелся с Жозефиной, султанша Эмэ де Ривери не простила этого императору. Именно тогда стали ухудшаться турецко-французские отношения. Правда, тот самый монастырь в Нанте, где когда-то училась красавица Эмэ, процветал, живя на щедрые анонимные дары. В то же время в Стамбуле с ее помощью строились новые медресе и школы, развивались науки и производство невиданных в империи товаров.

Что касается самой Эмэ де Ривери, то свои последние годы она прожила в тиши и почете. Ее обставленные роскошной французской мебелью покои пользовались большой популярностью, ее часто навещали жены послов и дипломатов, и она постоянно находилась в центре османской политики…

КРОВАВАЯ ОРХИДЕЯ

Когда-то ее семья принадлежала к знатному маньчжурскому роду и была одной из самых богатых в Пекине. Но после того как отца Йоханалы обвинили во взяточничестве и выгнали со службы, для его близких наступили тяжелые времена.

Девочка постоянно голодала, но окончательно опустившемуся отцу до нее не было никакого дела. И только мать утешала ее и предсказывала, что рано или поздно она обязательно станет… императрицей! Ее вера зиждилась не на пустом месте. Перед самым рождением Орхидеи, а именно так переводится с китайского языка имя Йоханалы, матери было знамение. В одну прекрасную ночь молодой месяц спустился с неба и проник в нее, и с той самой минуты она уверовала в то, что ее дочь ждет великое будущее…

Верила ли в такую судьбу сама Йоханалы? Вряд ли! Пределом ее девических мечтаний было попасть в дворцовый гарем, куда ей был открыт вход как представительнице знатного маньчжурского рода. Мечта ее сбылась, и когда девочке исполнилось шестнадцать лет, она с помощью влиятельных родственников попала-таки во дворец.

Хитрая и сообразительная, она сумела понравиться императрице, которую целыми днями развлекала своим чудным пением и интересными сказками. А после того как она в самый последний момент отняла у нее отравленную пищу и таким образом спасла свою госпожу от верной смерти, та сама предложила ее супругу. Распознала отраву Орхидея далеко не случайно: с детских лет она читала все, что писалось о ядах, и прекрасно разбиралась в них. Что, конечно, странновато — песни и сказки одно, а интерес к ядам…

Увидев зеленоглазую девушку и узнав, что она появилась на свет в 1835 году, император Сянь Фын задумался. Именно в тот год, ровно шестнадцать лет назад, его отец убил на охоте снежную лисицу и дворцовый астролог предсказал, что она появится в его жизни. Он обратил внимание на Орхидею, и наконец случилось то, о чем она столько мечтала: ее пригласили провести ночь с Сыном Неба. Ее искупали в трех водах, натерли ароматным маслом и, закутав в тончайшее покрывало из пуха цапли, передали пришедшему за ней воину.

Сянь Фын отпустил Йоханалу только после третьего напоминания и повелел записать в специальную гаремную книгу о том, что в такую-то ночь «осчастливил наложницу Йоханалу». То есть он не возражал против беременности своей наложницы. Если бы такой записи не последовало, девушке сделали бы аборт.

На зависть многим девушкам, Орхидея стала фавориткой императора, но это совсем не означало, что она пребывала в эйфории. Удержать около себя императора с его многочисленными женщинами было очень сложно. Она не стала изобретать ничего нового и пошла по уже проторенному многими наложницами пути, решив сделать своего сына наследником трона. Но для этого надо было забеременеть, что, к великому огорчению Орхидеи, никак не происходило.