Тайны Зои Бентли

— Ты хочешь сказать, что не хочешь писать про сиськи?.. Хорошо, отдам этот материал кому-нибудь другому. У нас в редакции дюжина новичков, которые возможность написать про сиськи Рассел с руками оторвут!

— Кэсси Рассел. У нее есть имя. Она человек, Дэниел, — человек, у которого есть человеческие чувства!

— Человек, у которого муж наворовал миллионы, а сама она фотографируется с голыми сиськами, чтобы привлечь внимание!

— Или вот еще хорошая тема: учитель бесплатно преподает английский нелегальным иммигрантам.

— Да кто станет это читать?

— А пусть почитают! Пусть начнут интересоваться чем-то, кроме сисек! Я не хочу стыдиться своей работы! — Тут Гарри хотел ударить себя в грудь, но понял, что это будет уже перебор. — Хватит эксплуатировать низменные страсти! Надо писать о достойных людях и благородных поступках!

На лице Дэниела отразилась тревога. Барри — самый популярный автор в газете. Не только из-за скользких тем — из-за того, что знает, как к ним подойти. Если он начнет стыдиться того, что делает, что же станет с тиражами?

— Послушай, Гарри, у всех у нас бывают тяжелые периоды в жизни… Может, тебе пора в отпуск?

— Нет! Мне не нужен отпуск. — Он начал копаться в бумагах на столе. — Вот тут… где-то… потрясающая история: ветеринар приютил трехногого уличного пса! Прочтешь — слезами обольешься!

— Вот что, — решился Дэниел. — Не хочешь ли написать про ту криминалистку, Бентли, которой ты мне уже все мозги проел?

— Бентли? — Гарри поиграл бровями. — Психолог из ФБР? Та, что в прошлом месяце расследовала у нас здесь убийства?

— Тогда ты прямо рвался сделать о ней статью.

— Писать о преступлениях? О маньяках-убийцах? Ох, Дэниел, даже не знаю…

— Попробуй! Подготовь добрый, позитивный материал. Хрупкая девушка смело борется со злом. Такие истории ведь делают мир лучше?

— Вряд ли я смогу сейчас взять у нее интервью… Она расследует новое дело в Сан-Анджело.

— Отлично! — Дэниел просиял. — Поезжай туда. Выясни, чем она там занимается. И напиши об этом! Никакой эксплуатации страстей, верно? Да и смена обстановки пойдет тебе на пользу. Не будешь так мрачно смотреть на мир.

Гарри вновь тяжело вздохнул и опустил голову. В его душе ревели ликующие толпы и звучал победный марш.

Глава 17

Зои лежала на кровати в мотеле с мокрыми после душа волосами, в трусах и мешковатой футболке с названием какой-то не известной ей рок-группы. Футболка принадлежала Андреа, а та, скорее всего, позаимствовала ее у какого-нибудь из своих бостонских бойфрендов.

Зато в ней было уютно — а Зои сейчас особенно нуждалась в уюте.

Они уехали вскоре после появления криминалистов. Тейтум, усталый и расстроенный, настоял, что поведет машину сам, и Зои не стала спорить. Мотель располагался удобно, поблизости от отделения полиции. По дороге оба молчали. Едва Зои вошла в номер и захлопнула за собой дверь, как на нее нахлынули образы и ощущения минувшего дня, которые на людях удавалось прятать за стеной отчуждения.

Можно было выйти из номера и попробовать чем-нибудь отвлечься, однако Зои знала, что это приведет лишь к ночным кошмарам. Ее сознанию нужно переработать увиденное, и лучше сделать это сейчас, готовой ко всему.

Все дело в мертвом теле. Пока Зои его не видела, можно было рассуждать отвлеченно, строить разные теории. Но изуродованный раздутый труп слил все возможные реальности в одну: Николь Медина похитили, заколотили в ящик и похоронили живьем.

У Зои был особый дар: она понимала, как мыслят убийцы, умела влезть в шкуру маньяка, понять, как он думает и чего хочет. Но этот дар имел свою цену. Столь же ясно и четко — и обычно без всякого собственного желания — Зои удавалось представить себя на месте жертвы, почти что пережить с ней вместе последние часы.

В случае с Николь не пришлось даже напрягать воображение. Впервые Бентли на самом деле видела страдания жертвы своими глазами. И представлять, что ощущала Николь в эти кошмарные минуты, было так же естественно, как дышать.

В ящике темно. Непроглядная тьма. Стоит пошевелиться — натыкаешься на стенку. Воздух пыльный, затхлый. Охваченная ужасом, ты начинаешь биться и метаться в своей тюрьме — и от этого все сильнее задыхаешься…

Однажды, еще ребенком, Зои побывала вместе с семьей в Лурейских пещерах. В составе большой экскурсионной группы она бродила вдоль каменных стен, светила фонариком на высокие своды и была вполне довольна жизнью. А потом, когда нужно было пробраться через узкий тоннель, одна женщина впереди нее застряла. Остальная группа начала напирать сзади, еще не понимая, что проход перекрыт. Люди толкали, теснили, стискивали Зои; казалось, стены вокруг сжимаются, бежать некуда, выхода нет… И вдруг стало трудно дышать. Андреа за спиной подтолкнула ее, и Зои потребовалась вся сила воли, чтобы не пнуть сестру в ответ.

С тех пор она избегала пещер и тоннелей, и даже в тесной кабине лифта ей порой становилось неуютно.

Зои лежала на кровати и думала о том, каково быть запертой во тьме глубоко под землей. Стук сердца громом отдается в ушах, и воздух вырывается из груди короткими, паническими толчками…