Тайные безумцы Российской империи XVIII века

Когда он по научению отца своего был еще в расколе, тогда, да и живучи уже в Москве года уже с полтора, в разные времена узнал он и точно сам видал и слыхал, что объявленной отец ево и протчия заметныя раскольники мужеска и женска полу, яко то главные раскольнические <…> учители и наставники, живущие в разных местах, а имянно в Олонецком уезде в называемой Поморской стороне вышеозначенного Спасова и Александрова монастыря игумен Трифон Петров, старец Данила Матвеев, Никифор Семенов, Семен Кирилов; в Санкт-Петербурге их товарыщи поверенные Алексей Тимофеев сын Киселев, Стахей Осипов; в селе Покровском близко Елохова московские купцы Михайло Кирилов, Сергей Никитин сын Маквев, стародубских слобод житель Максим Марков (которой ево, Тимофея, с малолетства грамоте и писать учил), Илья Иванов, Алексей Боровской, Василий Осипов слепой, Сергей Иванов, Иван Семенов сын Железников; у отца ево в доме жонки Федосья Максимова, тетка ево двоюродная Пелагея Никифорова; у крестьянина Семена Тимофеева сестра ево родная Лукерья Матвеева дочь, купецкая жена вдова Татьяна Васильева; в Преображенских солдацких слободах купец Федор Аникин, в Семеновских салдацких же слободах помещика Шереметева крестьянин Тихон Родионов, крестьянин же Иван Медведев, называемой казаком Алексей Степанов; близ Ладуги московские купцы Григорей Федоров сын Ямщиков, жена и домашние ево; в Покровском же селе Иван Андреев сын Кузнецов, Яков Петров, Сидор Ворфоломеев, жена ево, Иван Леонтьев сын Кузнецов же, Свято-Троицкой Сергиевой лавры крестьянин Лука Никитин, Иван Леонтьев сын Кокин; на Тверской московской купец Григорей Заматин и другия их товарыщи, а кто имянно, о том ныне за подлинно изъяснить не припомнит, во время отправления своей по раскольническому суеверию службы в тропарях и в кандаках, где было надлежало упоминать высочайшее Ея Императорскаго Величества имя благоверную государыню, они упоминают державную государыню; в троеперстном сложении почитают антихристову печать, законной брак, производимой в церквах, порочат тем, что священники от Никона патриарха поставлены за внесенные им лави <нрзб>; причастие святое, тело и крест Христа Спасителя нашего не истинным, что Никоном же патриархом иное прибавлено, а иное убавлено, зачем и в церковь ходить запрещают; животворящаго креста Господня не почитают, а называют крыжем латынским и ему не поклоняются; живописного и резного художества святые лицы называют статуями, новообъявленного чюдотворца Димитрия Ростовского не почитают, а производимые от него чюдеса почитают же диавольским наваждением, а своих умерших наставников называют нетленными мощами; правоверных христиан отвращают от святой церкви и называют ее неблагочестивою и находитца, де, она во владении нечестивых еретиков; младенцов и других, превратившихся в раскольническое заблуждение, по раскольническому суеверию перекрещивают и при смерти по-раскольнически незнаемо какими тайнами причащают; по умершим чинят надгробное отпевание; во время случающихся по делам за ними от гражданских команд посылок малодушных поощряют женица, в чем во всем точно доказать и изобличить он может.

О содержании допроса Фомина было доложено московскому генерал-губернатору фельдмаршалу П. С. Салтыкову, который в свою очередь поспешил сообщить о нем императрице, заметив при этом, что то, что касается раскола, по его мнению, относится к ведению духовных властей. 9 апреля, пока депеша Салтыкова еще была на пути в Петербург, караульный доложил, что Фомин сказал ему, что «знает за некоторыми людьми», будто они говорили, что Елизавета Петровна жила с Алексеем Разумовским, а нынешняя императрица «блудно живет» с Григорием Орловым. На тут же учиненном новом допросе Фомин заявил, что это ему говорил его собственный приказчик, купец Ржевы-Володимеровой Афанасий Мясников. Заодно он также рассказал, что когда зимой был в Белёве у казака Дмитрия Полуектова и у какого-то купца в Козельске, то узнал, что они, а также местные крестьяне князей Голицыных верят в «квакерскую ересь»:

Они ж по своему суеверию запрещают женатым з женами не жить, холостым не женитца, а вдовам и девкам замуж не ходить, воскресения мертвых не признавают и младенцов закалают и выпускаемую из них кровь людям своей ереси вместо причастия употребляют, а умерших почитают ни за что, а во всем последуют учению древняго Симона Волхва. И ежели о том, где повелено будет следовать, то он обстоятельно доказать может чрез малолетных их детей от десяти до пятнатцати лет, понеже оне по малосмысленности своей без всякого закрытия показать могут.