Тайные общества. Полная история

На этот раз его запой случился не вовремя: ночью к нему прибыл полковник Ушаков – близкий родственник самого начальника Тайной канцелярии. Ушакова сопровождали один секретарь, два обер-офицера и сто двадцать человек охраны. Им долго пришлось барабанить в дверь, так как сам Каин спал мертвецким сном, а его домашние так страшно перепугались при виде такого множества вооруженных солдат, что боялись открывать.

Пробудившись, он первым делом построил во дворе всю свою команду и только затем открыл ворота.

Но побоища не случилось: полковник сразу прошел в горницу и потребовал к себе писавшую записку женщину. Каин был только рад ее им представить. Ушаков с секретарем заперся с Федосьей в отдельной комнате и лично ее допрашивал. Та отвечала откровенно и ни в чем не запиралась.

Сыщики взяли купчиху с собой в карету и отправились по указанным ею адресам. Каину было приказано взять свою команду и сопровождать начальство. На Покровке арестовали купца Григория Сапожникова, на Таганке – купца Якова Фролова, малолетний сын которого с перепугу рассказал, что «христос сын божий, рожденный от богородицы Настасьи Карповны» живет в богатом доме о шести светлицах за Сухаревой башней.

Немедленно кинулись туда – но лже-Христа уж дома не оказалось: накануне он спешно уехал в Петербург. Это могло означать только одно: и в Тайной канцелярии у сектантов есть свои люди, которые успели предупредить еретика. В Петербург был отправлен курьер с описанием всех обстоятельств дела, и какого-то «лже-Христа» изловили на въезде в город и отправили назад в Москву под караулом. Но того ли? Его принялись пытать на дыбе, и он, разом избавившись от немоты, свойственной Андрею-юродивому, сознался во всех своих грехах.

В приворотной светелке «божьего дома» найден был скелет, зарытый в землю возле печки. Предполагают, что то были останки лже-Христа Ивана Тимофеевича Суслова, похищенные хлыстами из могилы в Ивановском монастыре.

Всего по делу о «квакерской ереси»[42] было арестовано 116 человек. Главари секты были сечены кнутом на Царицыном лугу и отправлены в ссылку в Рогервик (Эстония), монахини биты плетьми и отправлены в дальние монастыри, а рядовые члены секты, «прелепившиеся по глупости и от одной только простоты», отделались легкими наказаниями.

«Начальником» той ереси был объявлен купец Григорий Сапожников, а несчастная купеческая жена, с которой все это дело началось, внезапно умерла во время следствия и более не могла назвать ничьих имен.

Воспоминанием о том громком деле стала песня, распеваемая завзятыми картежниками и вроде бы сложенная основателем русского театра Федором Волковым. Она начинается словами: «Бес проклятый дело нам затеял». В ней поется:

Дайте нам карты, здесь олухи есть…
Ванька-Каин и лже-Христос Андрюшка!
Хоть дела ваши громки,
Прах против наших картежных дел!

Ванька-Каин пал спустя четыре года. В 1749 году Елизавета Петровна направила в Москву князя Татищева и сделала его обер-полицмейстером, дабы он искоренил воровство и взяточничество.

Татищев быстро понял, что за многими преступлениями стоит Иван Осипов. Татищев несколько недель ничего не предпринимал, ожидая подходящего случая. И тот не преминул представиться! Каин украл пятнадцатилетнюю дочку солдата Тараса Зевакина, потому что ему понадобилась вторая жена.

Татищев приказал вздернуть Каина на дыбу. Каин терпел несколько часов, прежде чем заговорить. А затем его откровения ужаснули самого Татищева: на содержании Каина состояли почти все городские чиновники.

Когда Елизавета узнала о показаниях Каина, она велела продолжить следствие и выяснить всех причастных к вымогательствам и взяткам. Самого же Каина перевели в тюрьму, где он просидел больше пяти лет. За это время были отправлены в отставку все коррумпированные чиновники Сыскного приказа. Потом состоялся скорый и закрытый суд, приговоривший Каина к четвертованию, которое ему заменили вечной каторгой, а на лбу выжгли клеймо «вор».

В мае 1755 года Ивана Осипова отправили в Рогервик, куда за несколько лет до этого сослали хлыстов. Есть сведения, что затем его перевели в Сибирь. Где и когда он умер, неизвестно.

Приобщение телу и крови. Кровавый навет?

Кроме гнусного обряда «христовой любви», существовал у хлыстов обряд поистине жуткий и совершенно языческий. Назывался он «причащение телу и крови».

Совершался он крайне редко и далеко не во всех кораблях. Выше упоминалось о практиковавшемся среди сектантов свальном грехе. Рожденные от такого греха младенцы мужского пола считались «иисусиками», или «христосиками», рожденными от духа святого. Ждала этих несчастных судьба страшная…