Тайные общества. За кулисами власти

Однако тайное общество было не столь закрытым, как можно было бы ожидать. Отраслью деятельности масонства, носившей безусловно открытый общественный характер, была благотворительность, завещанная новому масонству старыми ремесленными гильдиями, в деятельность которых всегда входила забота о нуждающихся в поддержке «братьях». Знаменитая «масонская троица» — Братство, Верность, Молчание, означающая братскую любовь, помощь и верность в среде всех истинных масонов, — неоднократно выступает и в рассказах современников о масонах, и в публичных речах и декларациях самих масонов.

И по иронии судьбы эта неполная секретность сыграла с братством злую шутку. Несмотря на столь мирный и в общем чуждый политике характер деятельности, в английском масонстве проявились было и другие тенденции: вместе с титулованной знатью в лондонские ложи прокралась «крамола». Филалет в предисловии к своим «Долговечным» уже предупреждал масонов против ложных братьев и «сеятелей раздора, живущих в доме». В период 1723–1724 годов в масонство просачиваются разнообразные политические разногласия, однако большинство хранит единство, верность династии и провозглашенным ею принципам либерализма. Вероятно, это вызвало враждебное отношение к масонскому ордену со стороны иезуитов и находившегося под их влиянием римского престола. В 1738 году на свет божий появляется папская булла, осуждавшая масонов как секту, вредную для апостольской церкви. Почти все проявления антимасонского настроения, и в печати, и в обществе, стали особенно частыми с начала 40-х годов — в период подготовки последнего покушения на реставрацию Стюартов. На лондонских улицах появляются так называемые «масоны наизнанку», с их шутовскими шествиями, якобы подражавшими шествиям масонов. Чтобы спасти достоинство от насмешек толпы, масоны принуждены были не только прекратить уличные процессии, но и отказаться от ношения масонского костюма вне закрытых заседаний ложи. С этих пор масоны с большей осторожностью стали допускать в свою среду чиновников и даже изменили пароли. Эта перемена послужила одним из поводов к «великому расколу» английского масонства.

«Великий раскол»

Как мы уже могли убедиться на примере некоторых других орденов, зачастую расширение географии тайного общества и численности его членов является основной причиной его раскола. А масонство в Англии разрасталось просто невиданными темпами. В 1724 году наряду с лондонскими ложами, число которых возросло уже до 20, в организации появились и провинциальные. И уже в 1729 году из 54 лож, примыкавших к Великой Лондонской ложе, 12 находились в провинции. За провинциальными ложами стали появляться и заграничные, возникшие большей частью совершенно самостоятельно — безо всякого участия лондонской ложи, — просто в силу потребности англичан повсюду создавать привычную обстановку и среду.

Эта тенденция взяла свое начало в английской общине в Испании: в 1728 году появилась английская ложа в Мадриде, основателем ее стал герцог Уортон, который в Англии так и не смог ужиться с масонством, зато за границей не только забыл о своем неприятии масонства, но и присвоил себе титул второго депутата Великой ложи. В 1729 году возникла ложа в Гибралтаре, в 1732-м — в Париже, за ними — в Гамбурге, Лиссабоне, Лозанне и других городах. В 1749 году общее число примыкавших к Великой ложе заграничных лож достигло уже 13. Появились английские ложи и вне Европы — в азиатских и американских колониях: в Филадельфии (1730 г.), в Индии (1762 г.), на Ямайке (1742 г.), в Канаде (1760 г.) и т. д. По примеру англичан к ложам стали примыкать местные англоманы. А затем стали появляться и чисто местные масонские ложи.

Раскол был неминуем и близился неумолимо. Началось все с того, что не все английские отделения признали авторитет первой Великой ложи, среди них было немало вновь возникших и старых лож, сохранявших полную независимость или создавших себе свои центры — новые великие ложи. Первыми появились великие ложи Ирландии, Шотландии — первая в Дублине (1725 г.), вторая в Эдинбурге (1736 г.). Около трети шотландских лож немедленно примкнуло к Эдинбургской великой ложе, но это не помешало и Кильвигской ложе объявить себя великой (1743 г.): гроссмейстером Великой ложи Шотландии был выбран представитель рода Сен-Клеров, претендовавших на наследственное звание «надзирателей и судей масонов»; правда, принимая гроссмейстерское звание, сэр Уильям Сен-Клер торжественно отказался от этих притязаний. О роде Сен-Клеров мы еще поговорим, рассказывая о Приорате Сиона, а сейчас просто напомним о «Коде да Винчи», где род Сен-Клеров однозначно назван восходящим к роду Марии Магдалины.