Тайные тропы (СИ)

— Кто тебе такую чушь сказал? — захохотал Поревин. — Делать им больше нечего, как только в горах отираться бесперечь. Они в городах живут. Там хорошо, там удобно, электричество есть, горячей воды хоть залейся, еды в достатке. Иные, знаешь ли, вообще высоко сидят и далеко глядят. Одного сам недавно видел в Первоуральске, когда в собес ездил. Не самого, ясное дело, чего ему там делать? Плакат на стене висел, вот на нем. Стоит, стало быть, этот хитрован в обнимку с каким-то строителем, зубы скалит, и еще надпись внизу: «Построим и будем жить!». Мол, голосуйте за меня, вон я какой!

— Иди ты! — изумилась Метельская. — Кажись, я знаю, о ком ты говоришь! Да нет, не может быть!

— Это Россия, детка, — хмыкнул я. — Прости за банальность, но у нас может быть даже то, чего быть в принципе не может.

— Вот-вот. А ты, коли не веришь, при случае этому чертушке грудь заголи да глянь, есть там татуировка или нет, — с ехидцей посоветовал ей старик. — Если нет — вру. Но уж коли найдется там нарисованный кругляш навроде шестеренки, с перекрестьем внутри да четырьмя ромбиками — так моя правда.

— Что за кругляш? — мигом перехватил инициативу я. — Это какой-то их культовый знак? Чтобы своего от чужого отличить?

— Вообще этот символ у манси луну обозначает, — охотно ответил дед. — Но на тело свое его только слуги Куль-Отыра наносят, все остальные такого под страхом смерти делать не станут. Нельзя. Темный знак, беду может в дом привести. Манси вообще очень серьезно к подобным вещам относятся, в отличие от нас. Видал я в городе несколько девах, у них все тело разрисовано, причем такое середь этой живописи встречается, что даже меня проняло. Одна теперь не то что родить не сможет, а и до тридцати годов не доживет, сгорит от хвори. Вот чем эта дурында думала, когда такие руны на себя доброй волей накладывала? Пусть не наши, пусть северян, но все же! А манси — нет. Эти помнят, что рисунок, нанесенный на кожу человека, может всю судьбу ему поменять. И посмертие тоже, что еще важнее.

— Если о каждом дураке печалиться, то жизни на себя не хватит, — отмахнулся я. — Выходит, что у каждого жреца такая татуировка есть вот здесь?

И я ткнул себя в правую сторону груди.

— Чутка пониже, — качнул головой Геннадий Мефодьевич. — А размером она вот, в пол-ладони. Даже поменьше, пожалуй что.

Уже не зря его спасали. Полезная информация. Нужная.

— Вот мы и на тракте, — с довольным видом сообщила нам Светлана, влившись в довольно плотный поток движения, который обнаружился на трассе. — Теперь все, по прямой в город.

— Ты ж говорила, что мы не туда едем? — недовольно пробубнил с заднего сиденья колдун. — Соврала, стало быть?

— Не имею такой привычки, — усмехнулась оперативница. — По крайней мере, в мелочах точно не вру. Машину нам сменить надо, Геннадий Мефодьевич. Ну и захватить кое-что.

— То же самое хотел предложить, — произнес я. — Только чутка попозже. Голем, конечно, не гений шпионажа, но хрен знает, вдруг он на твой «кашкай» «маячок» все же приладил?

— Не думаю, — поморщилась женщина. — Делать ему больше нечего. Номера — да, срисовать мог.

— Даже наверняка так и есть, — кивнул я. — Тоже тема остроактуальная. Завтра он в городе наверняка нарисуется, сразу начнет их пробивать и на тебя выйдет.

— А чего завтра? — удивилась Светлана и глянула на часы. — Я так думаю, к ночи уже в Екатеринбурге будет.

— Две запаски, может, у него с собой и есть, но я-то все четыре колеса пробил.

— И что? Связь в Дидино имеется, там вышка неподалеку стоит, интернетом и телефоном он наверняка пользоваться умеет, денег, надо думать, с собой достаточно, а мужички у нас хваткие, свой интерес сроду не упустят. Однако тройную цену с него стрясут, не меньше. Так что часиков через шесть он в городе точно нарисуется. Некуда ему больше ехать.

— А еще через полчаса он у твоих дверей, — в тон ей продолжил я, уже понимая, что моя спутница вряд ли была бы так спокойна, случись все так, как сказано.

— Не у моих, — подтвердила мои предположения Метельская. — Это разъездная тачка, я на ней передвигаюсь в случаях вроде нынешнего. У меня приятель года два назад Богу душу отдал, свалился с моста по пьяному делу, от него квартира и машина остались. Квартиру какая-то троюродная сестра к рукам прибрала и сразу продала, а про тачку она просто не знала, Леха ее по доверенности водил. Я так подумала — чего добру пропадать? Да и ситуации разные бывают, сам знаешь. Так что пусть хоть обпробивается, толку от того ноль. А вот тебя, сокол ясный, найти куда проще.

— Лихо, — оценил подход к делу я, а после помрачнел. — Ну да, об этом тоже думал. Не факт, что он свяжет Дидино со мной, но с учетом потерянного следа я для него самая очевидная ниточка. Так что да, следующим шагом станет обзвон гостиниц. Час-полтора, и вот он в «Высоцком».

— Потому что? — уточнила Светлана.

— Надо оттуда валить, — кивнул я. — Вопрос — куда? Просто будь я один, то и проблем никаких, нырнул в город и ищи-свищи. Но у меня-то с собой целый табор. Да еще экипировка, еда, прочий скарб. Разве что в мишаниной хате ночь пересидеть? Завтра-то все одно в путь.