Тайные улицы, странные места [СИ]

— А какое дело-то? — изумился Серега, — был уговор, что она согласится, сразу. Так? Ты слышал, она согласилась. И потом, это ж ты захотел, чтоб все серьезно. Вот так-то, брат Смола, если зассал, ладно, прощаю я тебе свой фонарик, но в следующий раз имей в виду, за свои слова отвечать надо.

Ах так… Перед глазами у Женьки закачалась вместо ивовых листьев багрово-черная пелена. Но он сдержался, полный недоуменного бешенства. И не так все прочее взбесило, как эта ухмылочка и голос, поучающий такой. Тоже мне. Герой любовник. Мачо-семачо. Суперпупермен.

Повторяя про себя обидные словечки (про Капчу), Женька вытащил свой телефон, тыкнул в список звонков. Прижал мобильный к уху.

— Аллё? — протянул в трубке звонкий голосок, — какие люди? Что хотел, Женечка?

— Ана, — сказал Женька, исподлобья глядя на сидящего Капчу.

Ступил подальше, чтоб тот не дотянулся рукой до телефона. Прикрыл микрофон ладонью, сдвигая пальцы только, чтоб сказать самому.

— Я что хотел-то. Ты можешь со мной вечером встретиться? Сегодня вечером?

Он боялся, что Капча заорет, но тот сидел, застыв, держал поперек груди белый нарост гипсовой лонгеты.

Девочка молчала совсем недолго.

— А ты щас где? Ты с Сережкой там, да? Во дворе, наверное?

— Нет, — он прокашлялся, — я это, на набережную иду. В тир. Так что?

Ана серебристо засмеялась.

— Во сколько? И где?

— А ты свободна, да? — уточнил, следя за Капчой и успев мстительно подумать, а вот тебе, Серега, за твои выебоны.

— Вполне! Как раз думала, куда бы вечер убить.

— Тогда в восемь, — сипло сказал Женька, — на молодежке.

Он хотел спросить, нормально ли? Потому что пляж, который тыщу лет назывался «Молодежный», туда еще мать бегала купаться, и тетя Валя тоже там зависала в ее молодости, он далеко от центра, хотя, конечно, в десять раз ближе, чем Тигровая скала за маяком. Но Капча же хвалился — свистну и прибежит. Так что, не надо заботиться. А тоже надо так — свистнуть. Наверное…

— В восемь не обещаю, — играя голосом ответила Ана, — но… в… одиннадцать… или в двена-а-адцать… минут девятого! Подъеду.

И засмеялась собственной шуточке.

— Ха-ха, — послушно поддержал ее Женька. Сказал «пока» и отключился.

Потом они помолчали. И Женька порадовался, что их разделяют эти дурацкие ивняки, мотаются перед лицом — не сильно видно, как там Капча. Хотел порадоваться и дальше — тому, что выиграл спор, и можно потребовать штуку рублей, а еще тому, что утер нос Капче за его (выебоны, подсказала голова), а ладно, за все, в общем. И за десять рублей на билет в маршрутке, снова подсказала голова, будто утешить хотела. Но прозвучало издевательски.

А самое было дурацкое, вообще непонятно, что теперь говорить. Даже сдать назад, сказать «та лана, я ж пошутил» — так Ана согласилась. Сам не ожидал, что так быстро. Даже не сказала, ой, давай пораньше, или там в другой день…Сказать, да я ей позвоню, откажусь — та же фигня. Даже просто заговорить на другую тему — как теперь? Типа, я весь такой благородный, уже не помню ничего, не знаю ни о чем. Капча его пошлет. И правильно сделает.

— Я пойду, — сказал Женька.

— Вали, — процедил Серега сквозь зубы.

Женька успел отойти на десяток шагов, когда тот его окликнул:

— Слышь, Смола! Штуку я тебе отдам. Через неделю. Не могу раньше.

— Да не надо, Серый.

Но Капча, прервав, обматерил его всерьез, так что у Женьки от неожиданности закипело лицо, кажется, вот-вот лопнет от жара.

В тени горки, завозившись, хихикнул пятилетка, прижимая к пузу ломаный вертолет.

Женька вышел на зной, который стал совсем уже диким, хотя дело шло к вечеру. Медленно пошел домой, удивляясь, чего успели они с Серегой наворотить и как теперь это все разруливать.

Глава 7

Дома было просторно и прохладно. Женька ушел в ванную комнату, залез в ванну прямо в шортах и тишотке, включил душ и стал поливать босые пыльные ноги, закрывая глаза от удовольствия. Выключая воду, закричал через неплотно прикрытую дверь:

— Мам? Ты дома?

В ответ, покачиваясь на толстых лапах, прибежал Боцман, совершенно сонный, но готовый внепланово пожрать, задрал хвост крюком и стал яростно тереться о косяк двери, взмуркивая, чтобы поторопить Женьку в кухню.

— Фиг тебе, — сказал Женька, прыгая на одной ноге и ловя другую в полотенце, — ты и так толстый.