Тайный брак

Медленно перемещаясь по кругу, он принялся ощупывать стену чуть выше уровня булькающей грязи. Трещина отыскалась, когда Эйлерт почти завершил полный поворот. Она была шириной в ладонь и постепенно сужалась кверху. Маг ощупал край пролома. Стена оказалась толщиной в его ладонь. Попытался выломать из нее кусок. Сил не хватило. Тогда он улегся на спину и ударил в край бреши ногой, обутой в сапог с железной набойкой на каблуке. Раздался хруст и треск. 

Получается! 

Успех придал сил. Еще пять ударов, и небольшое отверстие превратилось в дыру, ширины которой хватало, чтобы протиснуться сквозь нее наружу. Но эти несколько ударов настолько утомили Эйлерта, что он опустил ногу, закрыл глаза и какое-то время лежал, пытаясь отдышаться и прислушиваясь: не донесется ли снаружи драконий рев и клекот. Однако там, за пределами купола, царила тишина, которую нарушало только шипение и свист вырывающихся из-под земли струй воды и пара. 

«Неужели твари перебили друг друга? Но разве могли погибнуть все? Надеюсь, выжившие драконы не отправились мстить людям… Десятка взрослых крылатых монстров достаточно, чтобы сравнять с землей весь Шарсол!»

Эта мысль была подобна взрыву. На Эйлерта снова нахлынули воспоминания: крепость на холме. Здание ратуши. Девушка в разорванном ударом плети плаще с нежной кожей и пронзительно-синими глазами. 

Синеглазка! Жена…

Это ее голос не давал ему уплыть по волнам темной реки туда, где рождаются все четыре Столпа и где отдыхают души умерших магов. Это ради нее он должен выбраться из Гнездовья и идти в Шарсол! Он обязан убедиться, что Анналейса не пострадала ни от драконов, ни от магии, которую он сам передал ей, взяв в жены!

Эти мысли придали сил. Эйлерт снова вырвал себя из засасывающей грязи, встал на четвереньки и ползком, пошатываясь и задыхаясь, выбрался наружу. Опираясь ладонями на купол, поднялся на подгибающиеся ноги. Обвел взглядом окрестности. 

Видно было, как и раньше, шагов на двадцать во все стороны, не больше. Но и увиденного хватило, чтобы понять: драконы покинули Гнездовье! Остались только осколки драконьих яиц и обглоданные до костей скелеты погибших в бою с магами тварей. О том, кто поживился останками, Эйлерт предпочел не задумываться. Сейчас в Гнездовье не было никакой живности. Путь к спасению открыт! 

Оставалось лишь выяснить, хватит ли у него, Эйлерта, сил пройти этот путь.

Но в какую сторону двигаться? Как выбрать направление, если со всех сторон окружает туман, а знание дорог исчезло вместе с магической силой? Блуждать кругами Эйлерт не собирался! Он и без того потерял невесть сколько дней, пока отлеживался в полубреде под колпаком из скорлупы. Один? Три? А может, все пять? 

Дархи! Как же не вовремя исчезла способность управлять магией и ходить дорогами Ночи! Пешком от Гнездовья до Шарсола даже здоровый сильный мужчина добирался бы десяток и еще полдесятка дней. А он, Эйлерт, с трудом на ногах держится. 

Эйлерт посмотрел на свои ноги. Штаны, которые еще недавно плотно облегали бедра, сейчас висели свободно. Так, будто ноги стали вдвое тоньше. Да и пояс пришлось затянуть потуже: он все норовил сползти вниз ровно с того момента, как маг встал прямо и сделал первые два шага. Эйлерт слышал, что люди, пережившие тяжелую хворь или ранение, сильно теряют в весе. Похоже, теперь это и его коснулось. 

Жалеть себя Эйлерт не собирался, но рассчитывать свои силы каждого мага учили с раннего детства. Сейчас расчеты говорили, что положение у него совсем незавидное. Подтянув штаны и завязав потуже пояс, он переступил с ноги на ногу. Под подошвами звонко чмокнула грязь. Там, где стоял Эйлерт, она была не слишком глубокой ― чуть выше щиколотки. Не то что в самом центре котловины. 

Так вот же! Вот оно ― решение! 

Эйлерт усмехнулся. Кажется, он знает, как выбраться из проклятого места! Ему нужно взобраться повыше ― на самый край котловины. Там туман рассеется, и он сможет понять, где север, где юг, и, двигаясь по кругу, доберется до той дороги, по которой вместе с отрядом пришел в Гнездовье!

Оттолкнувшись от гладкой стенки скорлупы, он побрел туда, где, по его ощущениям, находилась южная площадка. Через пару десятков шагов грязь под ногами перестала булькать, а через сотню ― и вовсе исчезла, сменившись пылью и редкими каменными осыпями. 

Идти стало легче, но подъем стал круче. Дыхание сбивалось. Ослабевшие мышцы дрожали все сильнее. Эйлерт задыхался и обливался потом в пропитанной грязью одежде, которая начала подсыхать и твердеть, превращаясь из мягкой ткани в ломкую хлебную корочку. 

«Пить!» ― требовало пересохшее горло. «Воды!» ― молила зудящая кожа. «Прилечь!» ― настаивало тело. Но он продолжал идти вверх по склону ― сцепив зубы, спотыкаясь, падая и вставая, не обращая внимания на муть в глазах и расцарапанные до крови ладони. Эйлерту казалось, если он ляжет, то уже никогда не найдет сил подняться. «Доберусь до края котловины ― там отдохну», ― дал себе зарок сын Дома Ночи. И почти исполнил его.