Тайный дневник Исабель

Никогда раньше я не ждал встречи с таким волнением, как в тот раз. Никогда раньше так время не останавливалось, как случилось в тот момент, когда она вошла. Никогда раньше я так не наслаждался каким-либо моментом своей жизни. Моя ладонь легла на ее талию, она — очень трогательно — вздрогнула, и раздался глухой стук об пол красного блестящего яблока, которое выпало из ее руки и закатилось под один из столов. Она держалась очень напряженно. Я — тоже.

Не произнося ни слова, я повел ее на второй этаж в отдельное помещение. Войдя туда, я задернул шторы, чтобы придать обстановке интимности. От осознания того, что она снова находится рядом со мной, у меня защемило в груди. Я сглотнул слюну, и она едва не застряла у меня в горле. Мне пришлось невероятным усилием воли подавить в себе безумное желание прямо сейчас заняться с ней любовью — желание, которое снова и снова охватывало меня, хотя момент был явно неподходящим.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил я, помогая ей снять пальто и украдкой наслаждаясь персиковым запахом ее волос.

Я снова мысленно выругал себя за то, что даже такие мелочи — и те вызывают у меня возбуждение.

— Пожалуйста, кофе. С молоком.

Я позвал официанта и заказал ему кофе с молоком для нее и бокал виски для себя. Когда официант ушел, я предложил ей присесть за мраморный стол на обитую бархатом скамейку. Она же, проигнорировав мое предложение, неожиданно спросила:

— Ты — один из них? Ты — каликамаист?

— Нет.

— Но почему… почему ты похитил меня оттуда… ну, оттуда, где проходила религиозная церемония? И почему ты запер меня в своем доме?

— Я похитил тебя оттуда, чтобы тебя спасти. Еще немного — и ты бы закричала.

— Я бы не закричала. Я просто хотела вдохнуть побольше воздуха.

— Ты всегда норовишь появиться в самом неподходящем для тебя и опасном месте! В подземных коридорах Брунштриха, в храме в районе Оттакринг… Мне необходимо знать, почему так происходит.

Ее взгляд более настойчиво, чем ее недавние слова, потребовал объяснений. Я, как и предчувствовал, оказался на перепутье: или мне продолжать скрывать от нее, кто я такой, или же, нарушая основополагающие правила своей профессии, открыть ей правду. Ведь если я хотел узнать, кто она такая, мне следовало предложить ей что-нибудь взамен, и она не поверила бы ни в одну из «легенд», которую я мог бы попытаться сочинить, чтобы объяснить свои действия.

— Я работаю на Секретную разведывательную службу… — в конце концов признался я, решив быть немногословным, чтобы иметь возможность понаблюдать за ее реакцией на мои слова и действовать дальше в зависимости от того, какой будет эта реакция.

— То есть на британское правительство…

Я кивнул. Мне показалось, что, хотя она и пыталась выглядеть невозмутимой, на ее лице появилось еле заметное выражение облегчения. Не меньшее облегчение в этот момент испытал и я. Мало кому было известно, что такое Секретная разведывательная служба и еще меньше людей знало о том, что она подчиняется непосредственно британскому правительству. То, что ей было об этом известно, показалось мне хорошим знаком.

— А ты? Ты ведь вовсе не моя кузина Исабель, да?

— Да, я не твоя кузина, — подтвердила она с легкой лукавой улыбкой, как будто ее только что уличили в том, что она воровала в кухне шоколад. — Твоя кузина Исабель живет в Аргентине, она счастлива в браке с человеком, который стал ее женихом давным-давно и которого зовут Фернандо Окон. У них двое детей и огромное ранчо…

В этот момент, прерывая ее рассказ, вошел официант. Он поставил на стол заказанные нами напитки и пару секунд спустя — пару секунд, показавшихся мне целой вечностью, — вышел.

Она,после того как ее прервали, похоже, потеряла нить повествования и теперь не знала, с чего начать. Она все еще стояла посреди этого маленького помещения, равнодушно глядя на кофе, будто и не собиралась его пить.

— Лизка… — пробормотал я, сам не зная зачем.

Она подняла глаза и посмотрела на меня как-то странно.

— Почему ты меня так называешь?

«Потому что мне хочется называть тебя так, как тебя не называет никто другой. Потому я хочу быть непохожим на других». Я пожал плечами и, не вдаваясь в подробности, ответил:

— Потому что мне так нравится. Скажи мне, как тебя зовут? — спросил я со всей сердечностью, на какую только был способен, чтобы этот разговор не стал походить на бездушный допрос.

— Меня зовут Исабель дю Фор.

— Ты француженка?

— Нет, испанка… Дю Фор — это фамилия моего мужа.

Ее мужа?! Она замужем?! Не может быть, чтобы она была замужем! Это было слишком жестоко. И эта новость привела меня в отчаяние… Она означала, что я овладел женщиной, принадлежащей другому мужчине, что я совершил прелюбодеяние, а это страшный грех…

— Ты замужем? — ошеломленно промямлил я.

Она посмотрела на меня, но ничего не ответила. Затем она повернулась, подошла к окну и уставилась куда-то сквозь стекло, стоя ко мне спиной. У меня на душе становилось все тревожнее и тревожнее. Я терзался от такого проявления безразличия и неуважения. «Скажи мне, действительно ли ты замужем? Пожалуйста, скажи мне!» — мысленно взмолился я.