Тайный дневник Исабель

Испытывая от страха физическую боль, я предприняла неимоверные усилия для того, чтобы быстренько сориентироваться и благодаря этому не потерять контроль над тем, что происходит. Приподняв голову, я увидела, как эти пять человек в масках резко прервали проводимый ими ритуал. Подземелье наполнилось тревожными криками, доносившимися до меня, как через дымовую трубу. Люди в масках повернули головы и посмотрели туда, где находилась я, распростершаяся на полу за скрывающими меня обломками двери. Я проворно перевернулась на живот и распласталась, как рептилия, на полу. Мое лицо находилось так близко от пола, что на губах я почувствовала пыль с привкусом ржавчины. Я проворно уползла с освещенного пространства в темноту и, поднявшись на ноги, бросилась бежать без оглядки по коридорам. Это был безумный бег вслепую, потому что керосиновая лампа, которую я держала в руке, потухла. Я старалась отгонять от себя шальные мысли, от которых мне становилось не по себе, — мысли о том, что я боюсь темноты, и о том, что я могу заблудиться в лабиринте пустынных и ничем не освещенных коридоров. Я лихорадочно убеждала себя в том, что непременно должна попытаться спастись бегством, а для этого мчаться еще быстрее, в противном случае меня схватят люди в масках. Касаясь стен, ощущая на своих ладонях влажную поверхность, покрытую плесенью, я попыталась сориентироваться в пространстве и понять, где находится выход.

Но как можно сориентироваться в пространстве и понять, в какую сторону нужно бежать, если вокруг темно? Это была вспышка желания выжить — желания, обусловленного инстинктом самосохранения.

Я не знала ни куда поставить ногу, ни куда протянуть руки. Мне оставалось признать, что здесь, в лабиринте темных коридоров, у меня не было никаких шансов: либо меня в конце концов схватят, либо я заблужусь, так и не найдя выхода из подземелья. Меня снова обуял страх: он, казалось, хватал меня за ноги и мешал мне бежать. Я, тяжело дыша, остановилась.

До меня стал доноситься звук чьих-то шагов — все ближе, и ближе, и ближе. Мерцающий свет какого-то огонька, который я заметила далеко впереди себя, был сейчас для меня единственным ориентиром.

«Они меня вот-вот догонят. Все кончено».

Я пробежала еще немного вперед, и мои ладони вдруг нащупали угол стены: здесь было ответвление от основного коридора, совсем небольшой коридорчик, из противоположного конца которого до меня донеслись звуки текущей воды. Я начала лихорадочно ощупывать стену руками, чувствуя, как множество влажных волокон прилипают к моим пальцам. Вход в коридорчик был затянут паутиной — верный признак того, что здесь уже давно никто не ходил. Я проскользнула в этот коридорчик и нащупала в стене нишу, в которую я едва-едва смогла поместиться. У меня не было другого выбора: я даже не могла погрузиться в журчащую в темноте передо мной воду, потому что ладони натолкнулись на металлическую решетку и сдвинуть ее мне не удалось. В общем, этот журчащий поток воды был для меня недоступен. Единственное, что мне оставалось, — так это спрятаться в нише, надеясь, что мои преследователи меня не заметят. Либо мне повезет и они пройдут мимо, либо меня в конце концов поймают, как загнанного в угол кота.

Когда я забиралась в эту нишу, из нее выскочила, проскользнув между моих ступней, крыса. Я моментально зажала себе ладонями рот, чтобы не вскрикнуть, и попыталась совладать со своими нервами. Уже находясь в нише, я присела и согнулась, очень крепко обхватив руками колени и уткнувшись в них лицом. Надо было успокоить свое участившееся дыхание, казавшееся громогласным в тишине, которую нарушали лишь чьи-то приближающиеся шаги.

Вскоре я, приподняв голову, заметила, как в основном коридоре мелькнул какой-то огонек. Я вжалась в стену и увидела, что в темноте блестят глаза крысы. Затаив дыхание, я стала молиться… Закрыв затем глаза, я почувствовала, как удары моего сердца эхом отдаются в висках.

Через небольшой промежуток времени — который показался мне вечностью — я каким-то внутренним слухом уловила, что шаги стали удаляться и затем вообще стихли где-то в конце коридора. Я еще несколько минут посидела абсолютно неподвижно — скорее из страха, чем из предосторожности, — пока окончательно не убедилась, что действительно осталась одна. Я снова услышала звуки струящейся воды — звуки, которые в течение нескольких минут заглушал охвативший меня страх. Затем я начала очень осторожно выбираться из своего убежища. Из-за полной темноты не было никакой разницы, открыты мои глаза или закрыты. Меня терзал страх. Не зная, где находится выход из этого ужасного подземелья и в каком направлении мне нужно идти, я, касаясь руками стены, бесшумно заскользила вдоль нее по коридору — как капля, стекающая по стеклу.