Тайный фронт

Моторы самолета мерно гудели. В его фюзеляже было прохладно, тем более что летел он на высоте около трех тысяч метров. Задержанных отправили еще вчера специальным бортом под охраной оперативников Сиротина в Москву. Буторина пришлось оставить на время в госпитале. Там же осталась и Екатерина Зимина. Рана на ее руке стала нагнаиваться, и врачи рекомендовали ей больничный режим. Сосновский смотрел в иллюминатор, думая о чем-то своем. Коган дремал, прижавшись спиной к спинке кресла. Он с трудом нашел удобное положение, в котором ему не мешали спать сломанные ребра. Шелестов сидел рядом с Платовым.

– Ну что, решение будет принято в пользу Бухареста? – спросил Максим. – Кажется, вам удалось договориться с представителями всех сторон. Даже король Михай на вашей стороне.

– Думаю, что Берия убедит Сталина не проводить встречу в Бухаресте, – ответил Платов. Скорее всего, он просто решил провести проверку на лояльность. У Берии со Сталиным есть в голове запасной вариант – Ялта. Думаю, что конференция пройдет этой зимой именно там. А то, что наши союзники нас подвели, будет хорошим козырем в торговле за послевоенную Европу. Спасибо вашей группе – вы отлично сработали, хотя часть плана я от вас скрывал до последнего. Есть и еще один козырь. Союзники были в Москве в июле, когда проходил марш пленных. Операция «Багратион» дала отличные результаты, разгромлены две группы войск немцев, несколько элитных частей. Этот показательный марш потряс всех. И москвичей в хорошем смысле, и союзников, которые после высадки в Нормандии увидели, на что способны мы и на что они. Отдыхайте, Максим Андреевич, пусть бойцы группы отдыхают, подлечиваются. Скоро вас ждет новое задание.

Самолет вынырнул из облаков, и в глаза ударило яркое солнце. Солнце нового дня! Еще на один день ближе к Победе. Еще на один шаг!