Тайный наследник криминальной империи

Будет ли эта бумажка иметь какую-то силу? А не все ли равно, когда я умудрилась связаться с бандитом? Наверняка у них свои законы. И явно не юридической ответственностью он будет давить, если я посмею не вернуть ему долг.

Я обреченно выдохнула кажется весь воздух из легких, когда у распахнутой двери ангара притормозил большой внедорожник.

– Черт, – прошипел сквозь плотно сжатые зубы кто-то из мужиков, – че то они рано сегодня. Серый, метнись, передай сумку водиле.

Серый у них явно на подхвате. Шестерка, как принято выражаться в криминальных кругах. Господи-боже, откуда я вообще это знаю?

Но почему-то при виде черной машины меня начало трясти еще больше.

Серый подорвался, взял со стола обычную дорожную сумку и устремился к двери.

Водительское стекло опустилось, из рук Серого забрали поклажу. Но внедорожник никуда не спешил уезжать.

– Чо они стоят? Чо им надо? – заволновался бугай.

Все напряженно притихли.

А затем щелкнула блокировка задней дверцы машины. Она открывалась не быстро, как в замедленной съемке. Сначала показались ноги мужчины в дорогих, начищенных до блеска ботинках. Они встали на землю, чуть приминая траву под собой.

Серый отшатнулся от тачки, и испуганно оглянулся на мужчин, что сидели в ангаре. Те даже привстали.

А я поняла. В гости к бандитам пожаловал кто-то рангом повыше.

– Сам что-ли? – Перетряхнули они.

– Да чо ему тут делать?

– Еп, точно он…

Не успел последний это договорить, как из машины вышел…

Гурам Баширович Громов.

Мое сердце сорвалось в пропасть. Закостенелые пальцы сжали сынишку.

«Все зовут меня просто Гром».

– Чо? Чо Грому тут надо? Мы же отдали бабло! – Как-то пискляво уставился бугай на внезапного гостя…

А Гром, излучая непоколебимую уверенность, продвигался в ангар.

10

10

Казалось, когда он подошел ближе, все, включая троих взрослых широкоплечих мужчин, затаили дыхание и боязливо втянули головы в плечи.

– Что здесь происходит? – Гром оглядел меня с головы и до пят нечитаным взглядом. А затем устремил этот взгляд на бандитов.

Тот, что был за рулем гелендвагена, вскинулся:

– Так это… цыпа мне машину помяла.

– И ты привез девушку с ребенком сюда? – В глазах Грома на миг свернула молния ярости. Но он быстро спрятал эмоцию, прикрыв ее холодом.

– Расписку пусть пишет, – буркнул бугай, – я че, должен был так ее отпустить?

Гром молчал не дольше мгновения. Я боялась шелохнуться и привлечь к себе больше внимания.

В голове лихорадочно проносилась тысячи мыслей. Он узнал меня? Потому вышел из машины? Ведь был явно не должен. А Петьку? Он уже успел разглядеть? Теперь он все понял?

Но, образуя в моей голове звенящую пустоту, Гром сделал шаг ближе к бугаю, что меня сюда притащил. Тот болезненно дернулся, заранее чуя опасность. Но пуститься со всех ног, наверное, не позволила гордость, хоть он и попятился.

А потом споткнулся о какой-то хлам на полу и рухнул, опираясь руками и во все глаза таращась на Грома.

Когда он подошел к бугаю, в каждом жесте читалось презрение.

– Гром, ну ты чо? – Бугай взирал на того полными страха глазами. И, что самое странное - никто из мужчин в этом ангаре, даже не дернулся, чтобы помочь подельнику. Все трое так и стояли молча.

Гром же медленно, словно лениво, сложил руки в карманы темных брюк, и сделал шаг. Подошва его дорогой сверкающей обуви наступила на руку бугая, придавив ту к грязному полу.

– Ты левую бабу с ребенком притащил в то место, где передаешь мне откат. – Леденящим душу тоном «пояснил» ему Гром.

Кисть бугая под его ботинком жалобно хрустнула. Ее обладать взвыл. Но никто так и не пошевелился, чтобы помочь.

Я зажмурилась, пряча лицо перепуганного до смерти Петьки у себя на груди.

– Ясно, ясно, я понял! – Причитал бугай. – Я все понял, Гром. Понял. Извини. Извини!

Внутри у меня зажегся слабый огонечек надежды. Может быть, Гром меня не узнал? Может быть, я еще выйду сухой из воды? Может быть, меня просто отпустят?

И столько этих «может быть» витало у меня в голове, что мысли стали шумными, словно рой пчел.

Эти мысли и услышал Гром, обернувшись ко мне. Смерил взглядом.

– Корыто у ворот твое?

– Д-да, – я неуверенно затрясла головой. – Да, мое.

– На выход.

Четкий короткий приказ.

А мне два раза повторять точно не надо! Припустив со всех ног, я направилась к выходу. Села в тачку, заводя двигатель.

Руки ходуном ходили. Больше всего на свете мне хотелось как можно скорее уехать из этого места и забыть его, как страшный сон.

Краем глаза я видела, что Гром тоже покинул амбар и уселся в свой дорогой внедорожник, но машина не спешила двигаться с места. Решил проконтролировать, пока я уеду?

О-о! Я бы с радостью не заставила тебя больше ждать ни единой секунды, уважаемый Гром! Но чертов фольксваген больше не подавал признаков жизни!

На мои попытки завести двигатель, тихо урчал и глох через миг.

– Черт, черт, черт! – Ругалась я сквозь плотно сжатые зубы, и колотила по рулю.

– Мам, мам, – Петька уже хлюпал носом. Откат на тот страх, что нам довелось испытать, пришел с опозданием.

– Ничего, ничего, родной. Сейчас. Сейчас я заведу нашу машинку и мы отсюда уедем.

– Но она не хоцет еха-а-ать, – подвывал перепуганный сын.