Тайный наследник криминальной империи

Странно, но боль отступила. Словно я опять в его сильных руках.

Только вот горло и нос дерет сильно-сильно, будто я нахлебалась воды.

Хрипло покашляла.

– Глаза открывай, – приказал мне голос мужчины, смерть которого заставила меня так долго страдать.

Но я не послушалась. Зажмурилась крепче. Потому что с этой ловушкой знакома – стоит только открыть глаза, и видение тут же рассеется. Я начинала так каждое утро минувшего года.

– Открывай, говорю, – зарычали, а потом еще и легонько отхлестали меня по щекам. Какое же бесцеремонное мне попалось видение! Но… прямо как настоящее. И от этого я еще больше расплылась в глупой улыбке.

Рядом кто-то выдохнул почти что со свистом.

– Живая…

А потом… Потом мои губы накрыли губы чужие, или… Такие родные? До боли знакомые?

Я жалобно всхлипнула, тут же поддавшись лавине эмоций, и не сдержалась, вскинув ослабшие руки и пытаясь ухватится за что-то реальное. Ощутить под пальцами жесткие волосы, провести ладонью по отросшей щетине.

Заранее знала, что не выйдет у меня ничего. Это же просто… Что это? Фантазия? Призрак? Меня не пугало ни то, ни другое.

Испугалась я только, когда осознала – под моими руками настоящий мужчина. Теплый. Живой. Слишком реальный для того, чтоб быть призраком. И волосы у него такие же жесткие, как у Грома. И щетина на ощупь ровно такая, как я ее помню. И запах. И вкус поцелуя! И голос!!!

Голова закружилась.

Кажется, на мгновение я вновь отключилась.

А, когда вернулась в реальность, глаза все же пришлось приоткрыть.

И, то, что я перед собой увидела, лишило дара речи надолго.

30

30

Гром…

– Гром… – Протянула Фея одними губами, по все глаза смотря на меня. И у меня сжалось сердце в груди.

Боги! Сколько же раз за этот год я мечтал ее голос услышать! Просто голос! И вот она в моих руках!… Хрупкая, всем телом дрожащая, и, черт, насквозь мокрая!

– Фея! – Процедил я сквозь зубы. – Какая же ты… дура, Фея!

Очевидно, ей было плевать на то, что я говорю. Потому что Фея продолжала цепляться за мою шею холодными пальчиками и улыбаться как душевнобольная. Цепляться, надо сказать, достаточно больно, словно боялась, что я вот-вот растворюсь в утреннем тумане.

Моя злость сдулась, как проткнутый иглой шар.

Ее можно понять. Есения считает, что я мертв. И я бы предпочел, чтобы так было дальше. Еще какое-то время хотя бы. Но… все вышло, как вышло.

Не спалось, как и в любую другую ночь прошедшего года.

Мне снились кошмары. Снилось, что в ту ночь пуля попадает, не в меня, а в нее. И в конце концов я начал медленно сходить с ума от этих кошмаров. Перестал спать вообще.

Через время кошмары отступили, позволив занять место совсем другим снам. Но и там Фея была в главной роли. Мне снилась наша первая ночь в ее старом доме. Или та, вторая, от нежности в которую я сходил с ума уже совсем по-другому.

Как мало нам было отмерено.

Как дорого мы должны были заплатить за ту ночь. Разлукой на целый год, а может и больше. Тремя тоннами ее боли, и тридцатью тоннами моей.

Ведь я не мог, не имел права выйти на связь. Не имел права открыть ей правду, и рассказать, что я жив.

Маялся, затаившись в глуши. Занялся строительством дома. Днем хоть это отвлекало от мыслей. Символично выбрал для жизни именно ту, богом забытую деревушку, где впервые Есению встретил.

О том, что я жив, знал лишь Хасан. Он денно и нощно не спускал с Есении глаз. Иногда в открытую их навещал, привозил Петьке игрушки, а Есении деньги. От меня, но Фея об этом, конечно, не знала.

Хасан присылал мне фото и видео, где Есения с сыном гуляют. Сердце кровью обливалось. Я засматривал эти видеофайлы до дыр.

Если бы я выбрал в своей жизни другую дорогу, то мог бы быть сейчас там, с ними. Рядом.

Если бы…

Но все сложилось так, как сложилось.

Не дали бы мне уйти с миром.

Пришлось заставить всех вокруг поверить, что я мертв, а по этой земле не ходит ни один мой наследник.

Бог отвел – про Фею и нашего сына никто не прознал просто чудом. Вели их только мои все это время. И я рад, что в Фее я не ошибся – после моей смерти она не пошла заявлять права на наследство для сына. А ведь могла… Но не стала, тем самым спасла и себя и ребенка, за что, кажется, я ее еще больше люблю.

Время шло, потихоньку громкий скандал с моей смертью стихал. В городе начался дележ власти. Сколько крови было пролито за этот год. Но те, кто организовал нападение на мой особняк – не выстояли. Их всех положили. Однако, были и другие, не менее жадные, и более хитрые, действующие чужими руками.

Но и мы с Хасаном не сидели на месте – с врагами или их методами, или никак.

Мы манипулировали, играли, делали ходы. И давили их как насекомых. Медленно. Верно. По одному.

Мое место занял Хасан, и в конце концов конкурентов у него не осталось, кроме самой могущественной семьи в этом городе – нашей последней цели. Их уничтожить будет сложнее всего, но мы уже на верном пути. А потом…