Тайный орден

— Того коня, что ты выиграл в поединке первого дня турнира. Кстати, ни твоя

кольчуга, ни твой шлем тоже не подошли этому де Пюи. Поэтому он взял себе броню

поверженного тобой парижанина. Она и стоит подороже. Так что все твое прежнее

добро уцелело.

— Это хорошо, дядя. Вы даже не представляете себе, насколько я привык к

своей лошади. — Произнес Гуго.

— Ну, раз он вспомнил про свою лошадь, значит теперь с ним все в порядке,

по-другому и не могло быть. Вы зря так сильно волновались, — сказал аббат Мори и

направился к выходу.

— Мы беспокоились и послали за аббатом. Он великолепный целитель. Он

положил ладонь вам на лоб, и вы сразу очнулись. Знаете ли, Гуго, что он вылечил

даже безнадежно больную матушку нашего герцога? — сказала супруга дяди

Маргарита, когда дверь за ушедшим Мори закрылась.

— Я не слышал об этом, но и без того аббат — человек добродеятельнейший

из всех, кого я встречал в своей жизни.

К вечеру Гуго де Пейн уже пришел в себя настолько, что смог встать,

придерживаясь, правда, за стену. Он самостоятельно добрался до отхожего места и

обратно, но на большее сил пока не хватило. При малейшем движении головы в глазах

начинало темнеть, а мир вокруг напоминал красноватое туманное марево. Но,

несмотря на столь плачевное состояние здоровья, Гуго попробовал уговорить своих

родственников помочь ему перебраться обратно в гостиницу. Конечно же, дядя _______и его

семейство не хотели даже слышать об этом, и, истратив в бесполезном споре с ними

последние силы, де Пейн снова впал в беспамятство, но теперь это был просто

глубокий сон выздоравливающего человека.

Несколько дней пробыл Гуго де Пейн у своей родни, окруженный заботой и

душевным теплом. Все эти дни за ним неустанно ухаживала прислуга дяди под

руководством Маргариты и Розалинды де Сент-Омер. Сам же де Сент-Омер большую

часть времени проводил подле своего сюзерена, поскольку постоянные пиры

требовали обязательного присутствия виночерпия.

На второй день де Пейну милостиво позволили прогуляться по дворцовому саду.

Розалинда, вызвалась сопровождать молодого рыцаря на эту прогулку, и он не мог

отказаться от ее общества. Он шел по аллее еще совсем слабый, с кружащейся

головой, поддерживаемый угрюмым оруженосцем своего дяди, а она шла рядом и

говорила без умолку. Она рассказывала о Лотарингии, о красоте горных долин, о

своем отце, о герцоге Готфриде и о его благодетельной матушке. Эти простые темы

девушка преподносила удивительно живо и бойко, и с таким искренним восторгом

восхищалась всем, как будто все и в природе, и в людях действительно было

прекрасно и возвышенно, и не существовало ни войн, ни бед, ни несчастий. И чем

больше слушал ее де Пейн, тем яснее он понимал, что голос Розалинды начинает

очаровывать его, заставляя все больше внимания обращать на девушку. Сам того

поначалу вовсе и не желая, через некоторое время молодой рыцарь уже внимательно

рассматривал ее красивое лицо, статную фигуру, прекрасные глаза. Уже на

следующей прогулке он сам устыдился своих мыслей: ему захотелось быть ближе к

ней, обнять ее, прижать к самому сердцу. Но он знал, что эти мысли выражали лишь

слабость плоти, не более, и он боролся с собой. Он помнил, что сердце его умерло

вместе с Кристиной де Селери, которую он когда-то любил безумно и страстно. Он

помнил, что дал на пепелище ее родового замка перед обгоревшей иконой Богоматери

страшный обет безбрачия. И он не поддался искушению. Ни жестами, ни единым

своим словом или взглядом Гуго де Пейн не дал понять юной Розалинде, что она сама

заинтересовала его неизмеримо больше, нежели все ее невинные рассказы.

Пасхальная неделя прошла, а вместе с нею в прошлом остались торжества и

рыцарский турнир. Снова начались дожди. Пасмурная погода держалась уже шестой

день. Хотя почки на деревьях вовсю начали лопаться, весна пока все еще как-то

неуверенно вступала в свои права. Сырой и холодный воздух до сих пор владел

улицами Труа, его домами и замками, а вечера по-прежнему оставались такими

промозглыми и неуютными, что даже самые вороватые крысы прятались по укромным

углам подальше от злых сквозняков.

Кончились праздники, и начались будни. Гости разъехались. Герцог Бульонский

вместе со всей свитой отправился к себе, в Нижнюю Лотарингию, и семейство де

Сент-Омера отбыло вместе со своим сюзереном. Во главе небольшого войска уехал в

Блуа и граф Стефан.

Течение жизни в Столице Шампани вернулось в свое обычное русло.

Ремесленники работали, купцы торговали, нищие просили милостыню, а люди

военные охраняли покой тех и других, и третьих. Гуго де Пейн был призван на службу

ко двору графа, он по-прежнему тосковал по погибшей любви, но старался

погрузиться в дела и забыться в них. Молодой рыцарь переехал из гостиницы во

дворец графа Шампанского, который, в отсутствие старшего брата, вновь вздохнул с

облегчением, снова почувствовав себя полновластным хозяином на своих землях.

В просторном кабинете графа Шампанского в камине, распространяя приятное

тепло, играло пламя. Этот не слишком большой камин с полукруглым в сечении

вытяжным колпаком, в отличие от большинства огромных европейских каминов того