Тайный покупатель

− Нет, что вы. Не волнуйтесь. Мы вовсе не из налоговой. Это по вашему заявлению заинтересовались наши сотрудники.

− А-ааа, вы из… – и я назвала универ номер один.

− Нет, нет, мы из … − и она назвала сайт, куда я послала жалобу на универ номер четыре, дедушкин вуз. Я жалела, что на волне возмущения и недовольства настрочила эти несколько невнятных фраз с просьбой проверить адекватность оценки по композиции. И конечно же я не хотела ни с кем встречаться.

− Наши сотрудники хотят с вами встретиться, − настаивал женский голос, очень мягкий, задушевный, совсем не секретарский.

− Вы понимаете, извините меня, я на даче. Я очень тяжело переживаю свой провал, прихожу в себя и, извините, ни с кем не хочу встречаться. У меня много грибов… − и осеклась: а вдруг всё-таки налоговая, а я проговорилась.

− Никаких проблем. Наши сотрудники подъедут к вам на дачу… Вы не против?

− Я не знаю, надо у бабушки спросить.

− Я сейчас перезвоню вашей бабушке.

− Постойте! А номер… − Но на том конце отключились.

Я как раз зашла в калитку и увидела, как у бабушки затанцевал карман – это вибрировал телефон, бабушка носила передник поверх куртки, зимой поверх пуховика.

Я крикнула бабушке: «не отвечай!», но бабушка уже сказала «алло», потом от неё слышалось: «да, да, конечно», «да, да, хорошо» и «ну что вы», а в конце − «спасибо».

− Бабушка! – закричала я, сложив руки на груди в молитве.

− Ну, Антонина! Ну ты даёшь! Хоть бы предупредила! – зло сказала бабушка.

− Бабушка! Что ты так злишься?

Бабушка пошла на террасу, выпила таблетку, мы с ней сели у крыльца на скамеечке. Когда выкупили участок, мы сразу стали чистить участок от деревьев, но рядом с крыльцом оставили две сосны. Они мешали огороду, но мы их оставили в память о соседке и о дедушке, он любил сидеть с соседями у крыльца, а ещё если лесники предъявят претензии − валить деревья нельзя!, − мы возразим, что деревья есть, остальные погибли в ледяной дождь. По соснам вверх-вниз сновали муравьи, гигантский муравейник был неподалёку, за забором под елью. Я любила смотреть на муравьёв, на их маршрут… Э-эх, хорошо, что сосны рядом со мной.

− Зачем ты написала?

− Расстроилась. Я ещё в вуз номер один написала.

− Оттуда не звонили?

− Думаю, и письма не читали. Сколько им обиженных пишут.

− Но зачем ты вдруг туда написала? – бабушка назвала организацию.

− В интернете прочитала, что можно туда жаловаться на нарушения.

− И на что ты пожаловалась?

− Поставили тридцать восемь при проходном сорока пяти. Это за композицию!

− Дед твой пятёрки не ставил, уды лепил – на него пожаловались, теперь ты по их стопам?

− Бабушка! Да я написала всего два или четыре предложения.

− Разве в этом дело. Накляузничала втихую и мне ничего не сказала.

− А что тут говорить?

− От литературы твоей один вред. Раньше бы до этого не додумалась.

Бабушка с самого начала была недовольна, что я выбрала поступление на дизайн, она была технарь до мозга костей, она везде и во всём была за точность, пачку сахарного песка, перевешивала на электронных весах, а если находила чёрный хвостик от ягоды крыжовника в кастрюле, то ругала меня на чём свет стоит. Наверное, поэтому раз став нашим клиентом, люди возвращались в ста процентах случаев.

− Ну представляешь себе, − продолжила бабушка, закурив. Она курила совсем редко, обязательно в день рождения и в день смерти дедушки, или когда его вспоминала. – Представляешь себе, что теперь начнётся. Все узнают, что внучка Чапыгина настучала.

− Ну и пусть знают, бабушка. Пусть знают, они-то на нашего дедушку тоже писали.

− Студенты писали, студенты.

− А я абитуриент, какая разница.

− Разница такова, что сейчас приедут гости, незваные гости.

− Не пойму, откуда они твой телефон узнали.

− Они всё знают.

− Бабушка! Я ходила целый год к ним на курсы, они должны были хотя бы за это поставить проходной балл, чтобы я могла участвовать в конкурсе.

− Но ты бы всё равно не прошла.

− Не прошла.

− Зачем тогда писать?

− Обидно.

− Ну вот: тебе обидно. А нам теперь с тобой лишние нервы. А нам теперь с тобой лишние нервы и очернение славной дедушкиной фамилии.

− Бабушка! Да в институте под конец дедушку все ненавидели. Все!

− Антонина! Продолжай ветки остригать. У нас много дел.

− Постой бабушка.

− Да что тут: стой-не стой. Не изменишь ничего. Хотят – пусть приезжают. Но я их ничем угощать не буду.

− Бабушка! Но они наверное не в ближайшее время. Они адрес у тебя не спросили…

− Они его знают, Антонина!

Ослепительный минивэн показался на нашей улице через четыре часа. Мы с бабушкой переглянулись. Ещё не стемнело. Соседи почти все на месте, они обалдеют, подумают, что папа купил новую. Ничего, им не впервой. Они были озадачены, когда мы, самые бедные на нашей улице, вдруг купили соседский участок. В принципе, этому все были рады. Мы почти все живём на этой улице полвека. Все новые, кто покупал дачи в нашем дачном кооперативе, оказывались тупыми и невоспитанными. Одни даже спалили случайно дом и снимали пожар, пока ехали пожарные.