Тайный рыцарь

Он осмотрелся. Если ехать из замка, дорога вела в сторону зашедшего уже солнца — на Запад. Значит не по пути им с лесной просекой. Ни в ту, ни в другую сторону.

— Ну, так как? — не успокаивалась полячка. — Если из замка, а?

— Дядька Адам говорил, что в этих местах проложена только одна орденская дорога. И ведет она к Кульмской комтурии — в Хелмно. Короче, уходить нам с этой дорожки нужно.

Аделаида задумчиво покачала головой.

— Нельзя, Вацлав. Никак нельзя. Если уйдем — заплутаем, погибнем от голода.

— Не погибнем. На крайний случай у нас конь есть. Целая гора мяса! Совсем туго придется — съедим.

— Фу! — полячка поморщилась. — Есть конину?! Да я лучше сдохну, чем уподоблюсь твоим дружкам-татарам.

Ну вот, опять двадцать пять!

— Ничего, — нахмурился Бурцев. — Поголодаешь еще денек-другой — умнешь и конину за милую душу. Поехали.

Он потащил тевтонского жеребца с опасной дороги. Аделаида спрыгнула с седла.

— Послушай меня, Вацлав. Хоть раз послушай! Даже если мы с тобой съедим целый табун лошадей, все равно добраться до Руси без проводника не сможем. Вернуться во Взгужевежу — тоже. Тем более пешими. Это же Пруссия — дикая страна. Кругом — леса, да болота. И язычники, ненавидящие добрых христиан лютой ненавистью. Меня уже чуть не принесли в жертву на капище идолопоклонников. Второй раз испытывать судьбу я не желаю. Да остановись же, Вацлав! Куда ты?

Он остановился. Объяснил:

— Нам известно дорога к Наревскому замку. Для начала обойдем его, а там видно будет.

— Обойдем?! — мотнула головой Аделаида. — А ты уверен, что нас пропустят? Да, возможно, твою дружину оставшиеся в крепости тевтоны остановить не смогли, но с нами-то уж как-нибудь управятся. Даже если не убьют сразу — учинят допрос, которого ни тебе, ни мне не выдержать. Здесь не безопасная Кульмская комтурия, Вацлав! Здесь немцы, наверняка, осторожничают сверх всякой меры и тщательно проверяют каждого путника. Если таковые вообще заходят в эти проклятые края.

Вообще-то определенный резон в словах Аделаиды был.

— И что ты предлагаешь? — спросил Бурцев. — Ждать у тракта продовольственный обоз из комтурии? Так маловато нас для грабежа-то. Пан Освальд — и тот на такие дела целую ораву с собой водит.

— Я предлагаю ехать по этой дороге в Хелмно. И добыть себе пропитание там, честным путем добыть.

У Бурцева отвисла челюсть. Неужели гордая дочь Лешко Белого готова наняться в работницы к какому-нибудь орденскому кастелянину? Или муженька запрячь хочет? Так ведь он никакому ремеслу не обучен.

— О чем ты говоришь, Аделаида?

— Помнишь Фридриха фон Берберга из Вестфалии?

Бурцева передернуло — еще бы не помнить! Он вовек теперь не забудет этого типчика.

— Так вот, благородный Фридрих направлялся в Хелмно, намереваясь принять участие в турнирах.

— Чтоб его там зашибли, на фиг, — прошипел сквозь зубы Бурцев.

— Что?

— Нам-то, спрашиваю, какая с того радость?

— Как какая? Почему бы тебе тоже не поучаствовать в турнирах? По правилам ристалищного боя победителю достается все имущество побежденного. Ты бы отбил для нас чьих-нибудь коней, припасы и снаряжение, с которым можно смело отправляться в дальний путь. Там же, в Хелмно, можно передохнуть и поискать проводника. Ты, Вацлав, главное, выбери противников побогаче и выиграй побольше боев. А я, если хочешь, буду вдохновлять тебя на победу.

Ах, вот в чем дело! Бурцев усмехнулся. Как же все просто выходит у Аделаиды. Нет, он, конечно не возражает. Только есть тут одна загвоздочка.

— Нам ведь придется лезть прямо в лапы к кульмским крестоносцам. А они вряд ли проявят гостеприимство по отношению к малопольской княжне, за которой охотился еще Конрад Тюрингский. Да и меня после Легницкой битвы и дружбы с разбойничьим паном Освальдом немцы, наверное, не шибко жалуют.

— А как они узнают, кто я такая, и кто ты? — Аделаида скорбно скривила губы. — Я и на княжну-то уже давным-давно не похожа. А ты… Ты что, ни разу не был на турнирах? Не видел, какое там столпотворение?

«Не был, не видел», — он вовремя прикусил язык — незачем, наверное, признаваться в этом Аделаиде. Но зато ляпнул другую глупость.

— Фридрих фон Берберг знает, кто ты такая, — напомнил Бурцев.

— Вряд ли мы его встретим, но даже если и так…

Показалось, или мечтательная улыбка все же мелькнунла на устах княжны? Бурцев нахмурился: фон Берберг опять совершено беспардонно вторгался в их личную жизнь. А сам виноват: кто просил упоминать о вестфальце?

— … Фридрих не причинит мне вреда, — продолжала Аделаида. — Он — человек чести. И он дал рыцарское слово хранить мой титул втайне. За себя тоже не бойся: если я попрошу, фон Берберг никому не скажет о тебе ни слова. Никто не узнает даже, что ты путаешься с язычниками и лично знаком с желтолицым жрецом пруссов.

Бурцев поморщился: вот уж спасибо, благодарю покорно. Ничем быть обязанным вестфальцу он не желал. А Аделаида все тараторила без умолку: