Тайра. Путешествие на Запад (СИ)

И они идут темными переходами замковых коридоров, уже темнеет и одинокий факел в руке у сержанта разгоняет тьму. Их шаги глухо отдаются эхом среди каменных сводов и затихают вдали, факел бросает причудливые тени на стены. Чудны дела твои, господи, думает барон, вот еще несколько часов назад все было ясно и понятно, он — барон и дворянин, сержант — служивый человек, молодая да справная девка, что умом тронулась, — в хозяйстве пригодится, не пускать же ее в Пустоши, там ее живо кочевники в оборот возьмут, будет она им детей рожать от всего племени, али в Западный Мо ее продадут, еще неизвестно что хуже. А так — осталась бы в замке, поженил бы он ее на сержанте, и старый вояка рад был бы. Да и сам иногда бы к ней в спаленку пробирался и обязанностей у нее не так много было бы, все-таки жена сержанта. Там глядишь и детки пошли бы… а если от него, от барона мальчик родился бы — так и сделал бы наследником ей-богу, не поглядел бы что бастард. Потому как порода у девки хорошая, по ней видно, все на месте, только головой малость скорбна, да то ничего, пацаны умом в отца обычно. Этого, который беглый, отпустил бы на все четыре стороны, пусть идет куда хочет, пропадет ведь. Если не захотел бы идти — пусть бы и оставался, на Границе каждая пара рук на счету. Тем более — писарь. Ежели зла бы не затаил, то и управляющим можно сделать, а то старая Магда в последнее время сдавать стала, опять двух бочонков мальвазии недосчиталась… но это все было ровно до того мига, пока он своими глазами не увидел эту темную, кишащую массу на горизонте. Теперь они все тут равны. Потому что завтра все умрут. Может быть не все сразу, но те, кто выживут — позавидуют мертвым. Надо бы яду раздать тем, кто себя умертвить кинжалом не сможет, думает он. Да откуда у него яд? У него в замке и алхимика-то нету, последний вот лет пять как свинцовой водой отравился и слег, а потом и в царствие Небесное к Богу-Императору отправился.

Вот и дверь в подземелье. Барон достает ключ, и сержант наклоняется с факелом, дабы скважину замочную осветить. Гремит и лязгает замок, и они входят в подземелье, в нос ударяет смрад, становится холодно. Сперва барон не понимает, что именно не так в картине его мировоззрения. Вроде все ж нормально, вот и его подземелье, вот и два узника — девушка и беглый. Вот только они должны быть к стене кандалами пристегнуты, а они в углу сидят и о чем-то говорят между собой, и руки у беглого светятся!

— Пресвятая Дева Александра! Колдун! — дергается за спиной сержант и он слышит тихое «вшууу» — этот звук ни с чем не перепутаешь, так звучит сталь клинка, когда его из ножен извлекают.

— Добрый вечер, господин барон — говорит девушка, поднимая свой взгляд и он видит, что ее глаза светятся в темноте, как у кошки, отражая свет факела. Беглый, что сидит рядом (а должен был висеть в кандалах!), тут же стряхивает свет с кончиков своих пальцев, гасит огоньки и выпрямляет спину.

— Ого! — говорит барон, у него в голове стремительно мелькают мысли. Колдун! Нет, не колдун этот беглый — у него же свет на пальцах был, значит все же магикус. Вот же хитрожопый, потому и идет совсем один в Лесу и никого не боится и одна девка слабоумная у него в товарищах — потому что магикус. Наверное высокого ранга, раз уж Магнус Ио его не распознал, тот завсегда рад с коллегами по цеху поболтать… а ежели Магнус Ио его не распознал, то значит у них разница в уровнях больше чем на три ранга должна быть… это что же получается, беглый у нас — магистр первой или второй степени, али вовсе — архимаг⁈

— Ну и ну. — говорит он, чувствуя, что внутри у него вспыхивает огонек надежды. Архимаг! У него в подвале! Глядишь и продержимся против Орды, все же смотрит за ним Бог-Император, своим всевидящим оком! Тут главное — уговорить его. В ножки упасть, если потребно. И конечно, никто его девку трогать не будет, тут он и сам может кого хочет выбрать… даже сержанта, если на то пошло.

— А я, честно говоря, вас снимать пришел. — кряхтя присаживается на скамейку барон и поворачивается к сержанту: — Убери ты эту железку заточенную, дурень, еще порежешься. Не видишь — гости у нас важные. Руки не затекли? Не хотите вина, у меня и лирийское осталось… немного совсем. Мальвазия опять-таки. Столичные «Виноградные грозди», да только мы его тут кисляком называем. Медовуха есть, много медовухи. Ежели господин волшебник пожелает, то и девок каких найдем. Марженка та еще штучка и бедра у нее широкие, и улыбается как деньгой одарила. Не пожалеете.

— Э… — говорит беглый магикус и кидает быстрый взгляд на свою девку. Он напряжен и насторожен, а это барону не нравится. Напряженный магикус в его подземелье — это плохо.

— Да не собирался я вас инквизиции сдавать, — признается он: — шуточка была. Да, дурная. Вот, думал, посидите две-три свечи и… а тут нашествие, вот мы и задержались. Понимаю, что не шутят так с гостями, ну вы уж простите дурня. Честно говоря, все равно преступление вы совершили, когда Старую Молнию убили…

— Старого Грома. — поправляет его беглый магикус и барон кивает.