Так близко к горизонту

– Анализ крови в порядке, – сказал Дэнни вместо приветствия, когда я зашла в комнату. – Он стал хуже, но в норме.

– Насколько хуже? – спросила я.

– В пределах нормы, – коротко ответил он. – Не такой, чтобы начать лечение. Врач говорит, сначала нужно вылечить рёбра, а потом уже у терапевта сделать ещё один анализ. До этого мне не стоит заморачиваться.

– Ну, звучит логично. Как ты?

– Я умираю от скуки. Хочу домой. Лучше бы тебе поспать и сегодня ночью здесь. Возможно, нам повезёт, и они снова застукают нас, и тогда выставят и меня.

⁂

Через шесть дней Дэнни выписали, и я некоторое время пожила у него, смирившись с трудной дорогой до работы и недовольством родителей. На день я оставляла с ним Лайку. Так у него было хоть какое-то общество. Он подолгу гулял с ней и научил её множеству трюков вроде «Умри», «Дай пять» и «Кувырок». Прогулок ему было мало, но всё же он хоть как-то убивал время. По вечерам мы вместе готовились к моему экзамену. Не успела пройти неделя с тех пор, как его выписали, он не выдержал. Я как раз стояла на кухне и намазывала масло на хлеб, когда он крикнул из гостиной:

– До сих пор я не знал, от чего умру, но теперь понял.

– Ах да? – крикнула я в ответ. – Интересно. От чего же?

– Скука, – простонал он. – Без сомнения, скука.

– От скуки ещё никто не умирал, – сказала я народную мудрость и откусила бутерброд.

– В причине смерти будет написано – скука, – упрямо продолжал он.

Конечно, ему было скучно. В другое время он целые дни проводил в спортивном центре, по утрам бегал, по вечерам часто катался на велосипеде, а ещё мимоходом успевал участвовать в фотосъёмках. Раньше около него крутилась Кристина, и он почти никогда не был один. Телевизор и компьютер никогда не могли занять его надолго, для этого у него было слишком много энергии.

А теперь он уже много дней часами сидел в саду на траве, потому что садовая мебель давила ему на рёбра, и читал книгу за книгой. Он предвкушал выходные, в которые поедет в Карлсруэ. Он хотел ехать туда на такси, и я знала, что его от этого не отговорить, даже если ему придётся ползти туда на четвереньках, поскуливая.

С бутербродом в руке я зашла в комнату. Дэнни лежал на диване на животе, свесив голову и руки на пол.

– Что, чёрт возьми, ты делаешь? – спросила я, не прекращая жевать.

– Йогу. Видно же.

– Это не йога. Это хрень, – выразила я своё мнение.

– По мне, так как раз этим я и занимаюсь. Всё лучше, чем ничего не делать.

– Ты думаешь, это хорошо для рёбер?

– Без понятия, – проворчал он. – Чем это может повредить, они ведь и так уже сломаны? Мне скучно. До смерти скучно.

– Одевайся, – приказала я. – Мы идём на улицу.

Он тюленем сполз с дивана на пол:

– Юху! Мы идём! Куда мы идём?

– Гм. Зоопарк?

– Дай мне три минуты.

– Потом заберу тебя у летучих мышей. Будь рядом.

– Летучие мыши – это круто, – подтвердил он. – Всё лучше, чем эта ужасная скука.

Сентябрь 2002 года

После фотосессии в Карлсруэ Дэнни получил ожидаемое предложение. В начале октября они хотели провести большую фотосессию для рекламных плакатов. Сниматься ему надо было для рекламы известных духов для ведущего лейбла. Он был в зените своей карьеры. После этого контракта бренды будут драться за него. Только за эту фотосессию он заработал бы больше, чем я за целый год моей практики. Ему уже предложили несколько контрактов, но Дэнни пока ничего не подписал.

Я сдавала выпускные экзамены лучше, чем ожидала. Хорошо подготовленная, я уверенно заходила в кабинет и выходила оттуда в отличном настроении. Интуиция не подвела меня: в конце концов я закончила учёбу с общим баллом 1,8. В кои-то веки родители снова хорошо отзывались обо мне, а Дэнни, казалось, вздохнул с облегчением. Его страстное желание, чтобы я хорошо сдала экзамены, мотивировало меня гораздо больше, чем раздражающее давление родителей.

– Ты просто молодец, – похвалил он меня и обнял. – Можешь просить всё, что угодно.

– Я ничего не хочу, – ответила я.

Моим единственным желанием было, чтобы он чувствовал себя хорошо.

– Но ты заслужила подарок, – настаивал он. – Так что выбери себе что-нибудь.

– Зимой ты подаришь мне отпуск в США. Этого правда больше, чем достаточно.

После долгих колебаний мы решили, что полетим только в конце года. Несмотря на то, что несчастный случай был уже семь недель назад, Дэнни всё ещё доставляли беспокойство его сломанные рёбра. Сначала он каждый день делал дыхательные упражнения, пока не смог снова фыркать, и несмотря на боль, спать каждую ночь на левом боку. Тем не менее рентген показал удручающую картину. Два ребра срослись, а в двух других всё ещё были глубокие трещины. Врач прописал ещё больше покоя и строго запретил приём обезболивающих, чтобы Дэнни мог сразу почувствовать чрезмерную нагрузку. Выписавшись из больницы, Дэнни не принимал никаких обезболивающих и полностью отказался от спорта. Но каким-то образом всё это не помогало. Это было необычно, потому что переломы и раны у него, как правило, заживали без осложнений и быстро.