Так держать, Дживс!

– Я уезжаю из Нью-Йорка дневным поездом – мне необходимо побывать в тюрьме Синг-Синг. Меня чрезвычайно интересует состояние американских тюрем. Потом я намерена не спеша проехать по всему побережью, с тем чтобы посетить тамошние места заключения. Видите ли, мистер Вустер, поездка в Америку у меня чисто деловая. Вы, конечно, читали мой труд «Индия и индийцы»? Мои издатели настоятельно желают, чтобы я написала подобную книгу и о Соединенных Штатах Америки. Однако я не могу оставаться в этой стране более чем на месяц – должна вернуться в Англию к началу сезона. Впрочем, этого времени вполне достаточно. В Индии я провела и того меньше, а мой добрый друг сэр Роджер Креморн написал книгу «Америка изнутри», прожив здесь всего две недели. Я бы с радостью взяла с собой моего дорогого Мотти, но в поезде его, бедного, укачивает. Когда вернусь, я его у вас заберу.

Я сидел так, что мне было видно Дживса, накрывающего стол к завтраку. Мне надо было улучить минутку, чтобы поговорить с ним наедине. Он наверняка что-нибудь придумает, чтобы укротить эту особу.

– Мистер Вустер, зная, что Мотти с вами, я могу вздохнуть с облегчением. Мне известно, что большой город полон соблазнов. До сих пор я уберегала моего дорогого Мотти от этой напасти. Мы с ним покойно живем у себя в поместье. Мистер Вустер, уверена, вы о нем позаботитесь. Он нимало вас не обременит, – говорила она об этом несчастном так, будто его здесь нет. А ему и горя мало. Перестал грызть трость и сидит себе с открытым ртом. – Он вегетарианец и трезвенник, только и делает, что читает. Дайте ему хорошую книгу – и он будет счастлив. – Она поднялась. – Очень вам благодарна, мистер Вустер. Не знаю, что бы я делала, если бы вы не пришли на помощь. Идем, Мотти, до отхода поезда мы успеем осмотреть кое-какие достопримечательности. Дорогой, я на тебя полагаюсь – собери как можно больше сведений о Нью-Йорке. Смотри во все глаза и записывай свои впечатления. Это мне очень пригодится. До свидания, мистер Вустер. Я вам пришлю Мотти после полудня.

Они вышли, а я в ужасе воззвал к Дживсу:

– Дживс!

– Сэр?

– Что делать? Вы, конечно, все слышали? Вы же все время были в столовой. Этот кошмарный тип собирается у нас поселиться.

– Кошмарный тип, сэр?

– Дебил какой-то.

– Прошу прощения, сэр?

Я бросил на Дживса пронзительный взгляд. На него это было совсем не похоже. Минуту спустя я догадался. Он не может мне простить галстука и старается отыграться.

– С сегодняшнего дня лорд Першор будет жить у нас, – холодно сказал я.

– Очень хорошо, сэр. Завтрак подан, сэр.

Поплакаться некому – разве что яичнице с ветчиной. То, что Дживс мне не посочувствовал, оказалось последней каплей. На минуту я дрогнул и чуть было не приказал ему выкинуть и шляпу и галстук, которые он так невзлюбил, но вовремя взял себя в руки. Нет уж, провалиться мне на этом месте, если позволю Дживсу обращаться со мной как с жалким рабом. Чем больше я размышлял, тем хуже мне становилось. Взять хоть Мотти, хоть Дживса – просто непонятно, что делать. Вышвырни я Мотти, он нажалуется маме, она – тете Агате. Даже подумать страшно, что меня ждет. Рано или поздно, но я захочу вернуться в Англию, и не дай Бог, если тетка Агата встретит меня у причала с дубиной в руках. Придется приютить Мотти и сделать для него все, что в моих силах.

Около полудня прибыл багаж Мотти и вслед за ним увесистый сверток – должно быть, хорошие книги. Когда я это увидел, мне немного полегчало. Кажется, хороших книг хватит, чтобы занять парня на целый год. Я приободрился, надел «особую Бродвейскую», поправил розовый галстук и умотал с приятелями на ленч в ближайшем ресторане; за прекрасной едой, льющимися через край напитками и веселой болтовней полдня прошло вполне счастливо. А к вечеру я и думать забыл о Мотти.

Отобедал в клубе, потом пошел в мюзик-холл и вернулся домой довольно поздно. Никаких намеков на присутствие Мотти не заметил и решил, что он уже спит. Правда, странно, что перевязанный бечевкой сверток с хорошими книгами валяется на прежнем месте. Похоже, Мотти, проводив маму, завалился спать.

Дживс внес вечернее виски с содовой. По его поведению я понял, что он все еще дуется.

– Дживс, лорд Першор уже спит? – сдержанно-холодным тоном спросил я.

– Нет, сэр. Его сиятельство еще не вернулся.

– Не вернулся? Как это не вернулся?

– Его сиятельство пришел вскоре после того, как пробило шесть тридцать, переоделся и снова ушел.

В этот момент у наружной двери послышался легкий шорох – кто-то скребся, словно пытался пройти сквозь филенку. Затем глухой удар, будто рухнула тяжесть.

– Дживс, пойдите и посмотрите, в чем дело.

– Хорошо, сэр.

Он вышел и вскоре вернулся.

– Если вы не возражаете, сэр, полагаю, мы могли бы его внести.

– Внести?

– Его сиятельство лежит на коврике за порогом, сэр.

Я вышел за дверь. Дживс был прав. Мотти лежал на полу, свернувшись калачиком, и слегка постанывал.

– Вот черт, у него, наверное, припадок, – сказал я, вглядываясь в лицо несчастного. – Дживс! Видно, кто-то подсунул ему мясо!

– Сэр?