Так и было

В наступившей темноте одна рота тридцатьчетверок ворвалась на юго-западную окраину города. Ее удар был настолько стремителен и дерзок, что противник, многократно превосходящий нас по силам, с первой же минуты дрогнул. А тут еще наши автоматчики, поддержанные остальными танками, ударили по городу с противоположной стороны. В короткий срок была захвачена железнодорожная станция, немало пленных, паровозы под парами, вагоны, загруженные ценным имуществом.

Непосредственно в городе дела обстояли иначе. Наша танковая рота, вначале довольно легко овладевшая центральной Заводской улицей и самим заводом, затем была остановлена сильным артиллерийским и минометным огнем, ведущимся со стороны монастыря. Там, как оказалось, засел довольно крупный венгерский гарнизон.

Да и вообще, придя в себя после первого замешательства и поняв, что имеет дело с незначительными силами наших войск, противник вскоре повсеместно усилил сопротивление. Больше того, подтянув свои резервы, предпринял даже контратаку.

Отбив ее, танковая рота перешла к активной обороне. Но в конце следующего дня, не дождавшись подхода 52-й мехбригады, была вынуждена оставить центр и переместиться к южной окраине города.

На рассвете 19 января к нам присоединились главные силы корпуса с артиллерией и мотострелковыми батальонами. К роте танков, зацепившейся за южную окраину Алексеевки, подошли 2-й и 3-й батальоны 52-й мехбригады подполковника А. А. Головачева. Они-то после короткой артподготовки и начали первыми атаку.

Завязались ожесточенные уличные бои. Противник отчаянно сопротивлялся, неоднократно переходил в контратаки. Отдельные объекты его обороны по нескольку раз переходили из рук в руки. Отлично действовали при этом мотострелки 2-го батальона под командованием старшего лейтенанта А. С. Лапсина.

К полудню, сломив упорное сопротивление врага, наши подразделения вновь захватили железнодорожную станцию, на которой скопилось 37 паровозов и 476 вагонов с военным имуществом. А еще часа через два танковые бригады полностью блокировали Алексеевку с юга, запада и востока.

Наконец, поняв неразумность дальнейшего сопротивления, гарнизон города начал сдаваться в плен. Первыми выбросили белые флаги итальянцы. За ними сложили оружие венгерские солдаты и офицеры. А вот с белыми тряпками вместо флагов пошли в плен и немцы. Еще один советский город был освобожден от врага.

С захватом Алексеевки наш 15-й танковый корпус получил возможность выйти в тыл острогожской группировки войск противника, отрезать пути отхода этим войскам на запад и северо-запад. Что и было им сделано.

После этого генерал В. А. Копцов начал продвигать свои бригады в северном направлении навстречу войскам 40-й армии генерала К. С. Москаленко. Уничтожая по пути группы противника, пытавшиеся вырваться из окружения, части нашего корпуса сумели продвинуться вперед. Но вот с войсками 40-й армии нам в этот день соединиться не удалось, так как они еще не выполнили свою задачу. И тогда, подтянув отставшие части и тылы, комкор принял решение до поры организовать круговую оборону Алексеевки.

Морозным солнечным утром в домик, который занял генерал В. А. Копцов, явилась делегация горожан. Тепло поблагодарив комкора, а в его лице и всех танкистов корпуса за освобождение от фашистской оккупации, седой, болезненного вида мужчина, назвавшийся местным учителем, рассказал нам о зверствах, которые чинили гитлеровцы в Алексеевке. Затем, пригласив нас на северную окраину города, учитель показал на обугленные развалины какого-то строения. Пояснил:

— Перед вашим приходом эсэсовцы согнали сюда до сотни раненых красноармейцев, партизан и местных жителей. Среди них были даже женщины с детьми. Ну и… Фашисты наглухо заколотили двери и окна амбара, облили его со всех сторон бензином и подожгли…

Окружившие нас другие очевидцы этого злодеяния, плача, рассказывали, как бились и кричали в амбаре заживо сжигаемые люди.

— А когда уже обрушилась крыша и обвалилась боковая стена, оттуда выползла горящая, обезумевшая женщина. Она волочила за собой бездыханное тельце ребенка. Но стоящий поблизости эсэсовский автоматчик пристрелил ее, — добавил горбатый старик в рваном ватнике.

От таких рассказов у нас волосы шевелились под шапками. И хотелось вот сейчас, без промедления, вновь броситься в бой, в огонь и бить фашистских варваров. Без пощады!

В тот же день, узнав от местных партизан, что недалеко от города находится бывший лагерь гитлеровских узников, работавших на строительстве дороги, мы с генералом В. А. Копцовым решили съездить туда. Взяв с собой военного врача и двух горожан, прихватив немного продуктов, мы отправились в путь. И вскоре наши машины уже въезжали в густо опоясанный колючей проволокой, открытый всем ветрам барачный лагерь.

Здесь мы тоже увидели ужасную картину. В бараках были тысячи измученных непосильной работой, голодом и холодом, неслыханными издевательствами людей-теней. Многие из них были истощены настолько, что не могли даже подняться с деревянных нар.