Так кто же виноват в трагедии 1941 года?

«Все остальные вопросы, можно характеризовать в том смысле, что они касаются изменений европейского порядка, которые, вероятно, рано или поздно произойдут. К таким вопросам относятся Данциг, Австрия и Чехословакия. Англия заинтересована лишь в том, чтобы эти изменения были произведены путем мирной эволюции и чтобы можно было избежать методов, которые могут причинить дальнейшие потрясения, которых не желал бы ни фюрер, ни другие страны».

По сути, Галифакс предложил Гитлеру сделку: Германия должна отказаться от своих претензий на её бывшие колонии, а взамен за это ей обещалась свобода действий в Восточной и Центральной Европе. Надо заметить, что во время этой дискуссии Гитлер со своей стороны играл с Галифаксом как кошка с мышкой. Ведь всего за две недели до этого он на секретном совещании с военным руководством страны заявил, что жизненное пространство для Германии нужно искать в Европе, а возврат колоний, сейчас совсем неактуален для немцев:

«Если на первом плане стоит обеспечение нашего продовольственного положения, то необходимое для этого жизненное пространство следует искать только в Европе, а не исходя из либерально-капиталистических взглядов в эксплуатации колоний. Речь идет о приобретении не людских ресурсов, а полезного в сельскохозяйственном отношении пространства. Владение источниками сырья тоже гораздо целесообразнее, если они непосредственно примыкают к рейху в Европе и их не приходится искать где-то за океанами».

В то же время в беседе с Галифаксом фюрер усиленно педалировал проблему возврата Германии ее бывших колоний, и одновременно сообщал, что у него якобы нет никаких территориальных претензий к соседним государствам:

«С Австрией был заключен договор от 11 июля, который, надо надеяться, поведет к устранению всяких трудностей…»

В словах Гитлера нет даже намека на планы осуществления аншлюса.

«…От Чехословакии зависит убрать с пути имеющиеся трудности. Она должна лишь хорошо обращаться с немцами, проживающими в ее границах, и они будут тогда вполне довольны…»

Фюрер лишь заботится о соотечественниках, но никаких претензий на Судеты у него нет и в помине.

«…[Гитлер] указывает на хорошие отношения с Польшей, несмотря на весьма тяжелое прошлое».

О Данциге, ни слова. А дальше, уж просто апофеоз нацистского миролюбия:

«…Для Германии самое важное быть в хороших отношениях со всеми ее соседями».

Таким образом, Гитлер намеренно представлял английскому эмиссару позицию: отдайте нам наши колонии, — диаметрально противоположную той, которую он уже выбрал для себя в качестве генеральной: Германии колонии не нужны, а необходимо новое жизненное пространство в Европе.

Такое парадоксальное поведение фюрера было обусловлено тем, что он был прекрасно осведомлен о настроениях Лондона относительно той роли, которую там отводили Германии в ее восточных устремлениях.

В результате фюрер ловко подставлял Галифакса, предоставляя тому возможность самому от имени Англии озвучить столь желанные для нацистов политические цели. И многоопытный лорд, как посредственный гимназист, попался на эту удочку и во время встречи аж два раза возвращался к вопросу о необходимости территориального переустройства Европы и даже сам назвал районы, в которых, по его мнению, следует изменить статус кво в пользу Германии: Данциг, Австрия и Чехословакия. При этом совсем не случайно в этом ряду первым им был назван Данциг, ведь это был прямой путь к превращению Польши в немецкого сателлита и создания условий, необходимых для начала фашистской агрессии против СССР.