Так не бывает. Шепот противоречий (СИ)

Продолжаю звонить с хрупкой надеждой, что он всё-таки ответит на звонок. Бесполезно. Я замираю, кручу в руке ключи от входной двери. Куда он мог пойти? Смотрю на цифровые часы на дисплее своего сотового — половина одиннадцатого.

Куда он мог пойти?

Срываюсь с места, открываю дверь, громко хлопаю ею, подбегаю к лифту. Кто-то успел спуститься на нём на первый этаж. Сил нет ждать эту старую дребезжащую коробку с болтами. Несусь по лестнице вниз, по пути продолжаю звонить другу.

— Возьми трубку… возьми трубку… возьми, мать твою, эту грёбаную трубку!

Тяжело дыша, вылетаю на улицу, иду куда-то. Сама не знаю куда, ноги просто несут меня вперёд. Вдоль дома, между двумя девятиэтажками, мимо новостройки. Выскакиваю на пешеходную часть шоссе. Несмотря на позднее время вокруг немало людей. Я продолжаю звонить, напряжённо всматриваюсь в лица. Думаю, что вот сейчас! Я увижу его идущим мне на навстречу, с низко опущенной головой, с раздирающей его тоской в глазах. Возможно, не совсем трезвого. Он просто вышел прогуляться. Просто захотел пройтись. Один. Ему просто нужно было побыть одному и только-то… Но нет. В лице каждого прохожего я не нахожу того, чьё имя беспрестанно пульсирует сейчас в моей голове.

Куда он мог пойти?

У Лёньки ведь не так много друзей. А после последних событий теперь стало ещё меньше. Из-за его ориентации ему всегда было сложно сближаться, в особенности с парнями. В большей степени именно из-за неё. Да! У Лёньки куча знакомых, не меньше, чем у той же Риты, он очень общительный, весёлый. За это многие его любят. Но друзей… Настоящих друзей! Нет.

Или всё же есть? Может, есть? Может, у него всё-таки есть человек, к которому он мог пойти в своём состоянии? Человек, с которым мог бы поделиться своей болью, тот, кто смог бы ему помочь, хоть чем-то. Чёрт-чёрт-чёрт! Что я, блин, за подруга такая, что даже не знаю, есть ли у него кто-то ещё кроме нас! Снимаю блокировку экрана, снова набираю номер друга. В этот раз вежливый неживой голос сообщает, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Внутри что-то обрывается. По телу пробегает дрожь. Только не пойму от холода или… от страха за Лёньку. Я легко одета: домашняя футболка, джинсы, клетчатый платок, кожаная куртка нараспашку. Я собиралась сходить в магазин и только-то. Снова звоню, и снова телефон друга выключен.

Куда он мог пойти?!

* * * *

Запыхавшаяся, я возвращаюсь обратно, забегаю в подъезд, на лифте поднимаюсь на нужный мне этаж. Бежать по лестнице — просто нет сил. Открываю замок входной двери своим ключом.

— Пожалуйста, окажись дома… Пожалуйста… — захожу в прихожую.

Пакеты на том же месте, где я их оставила. Всё так же во всех комнатах горит свет. Всё так же тишина. Его нет. Он не вернулся. Иду в комнату, нахожу в шкафу чёрную толстовку, надеваю, иду в кухню. Беру с подоконника пачку сигарет, выхожу. В третий раз за сегодняшний вечер закрываю входную дверь квартиры, в третий раз спускаюсь на первый этаж, оказываюсь на улице. Сил нет там оставаться. Просто не могу. Долго стою на крыльце, тревожно всматриваюсь в темноту, в чужие окна, в которых горит свет, в машины возле дома.

Куда он мог пойти?

Направляюсь к небольшой игровой площадке, сажусь на одну из лавочек, закуриваю. И что мне теперь делать? Понятия не имею… Или, быть может, зря себя накручиваю. В конце концов, я же не его нянька, а он не маленький мальчик. Может и сам о себе позаботиться…

Ага, ночью, в огромном городе, где придурков не меньше, чем в любой другой части земного шара, абсолютно невменяемый (в этом я почему-то уверена), с чёрт знает какими мыслями в дурной черепной коробке. Из глубин сознания медленно поднимается злость, но я умело её сдерживаю. Пока.

В сотый раз достаю мобильник, листаю список контактов, нахожу номер Ритки. Звоню.

— Да, Алён, — раздаётся знакомый голос спустя пару гудков.

— Привет, не спишь?

— Привет, нет пока.

— Ты в общежитии?

— Да. Что-то случилось?

Хм, как она проницательна.

— Лёнька пропал.

Следует короткая пауза. Ну да, Алёна, умеешь ты правильно подать новость. После подруга всё-таки обретает дар речи и в недоумении спрашивает:

— В смысле пропал?

— Не знаю, — произношу на выдохе. — Отлучилась за продуктами в магазин. Был дома, трезвый. Вернулась, его нет.

Ритка снова молчит, а затем начинает накидывать версии:

— Может, тоже отошёл куда? Ну, в магазин там или просто прогуляться вышел.

— Может. Он сперва трубку не брал, а потом вообще выключил. Или, может, батарейка на телефоне села. Искала его в нашем районе, обошла почти все бары, что попались на глаза. Думала, может, опять пить пошёл в одно лицо.

— И как?

Я невесело усмехаюсь:

— А ты как думаешь? Звонила бы я тебе, если бы нашла его.

— Ну да, — тише бурчит подруга. — Не звонила бы.

— Не знаю, что делать, — тушу окурок о бортик рядом стоящей урны, выбрасываю.

— Мне приехать?