Так не бывает. Шепот противоречий (СИ)

Возвращаюсь к своим обязанностям. Отказываюсь от обеда, когда Полина зовёт меня на кухню к Жерару. В восьмом часу вечера за мной приезжает Михаил. В квартире пусто и темно.

3 марта

* * * *

Эта странная игра «в прятки» продолжается следующие три дня. Утром мы как-то где-то чисто случайно встречаемся в особняке, затем Ян исчезает. В буквальном смысле. Он не здоровается, не смотрит в мою сторону и вообще ведёт себя так, словно меня не существует.

На второй день попыталась заговорить с ним на лестнице в холле, но едва я успела раскрыть рот, как парню кто-то позвонил на сотовый. В итоге Ян просто прошёл мимо, полностью поглощённый диалогом с невидимым собеседником. А я так и осталась стоять на этой чёртовой лестнице наедине с так и не произнесённым вопросом.

Одно радовало: все три дня, каждый вечер я с головой уходила в книги. Возвращалась домой, наливала себе горячего чая, брала нетбук и просто отключалась от реальности. Прерывала любые контакты с существующим внешним миром. Не отвечала на Сашкины смс, лишь изредка восстанавливала связь по мобильному, когда звонила Ритка, но даже так все мои ответы подруге были короткими и односложными. Не обращала внимания даже на Лёньку. Когда на второй вечер после инцидента в кухне особняка друг снова позвал меня на студию к парням, отказалась. Лёнька тут же принялся канючить и уговаривать, тогда я и вовсе собралась и просто ушла. Сказала, что хочу чего-нибудь сладкого, что якобы пошла в магазин, хотя на самом деле тупо навернула кружок по улице и вернулась домой. Лёньки уже не было. Я, скорее всего, обидела его своим поведением, однако вставать на путь исправления желание отсутствовало напрочь.

Я уже не задавалась вопросами: «почему так?», «что со мной происходит?» и «когда это закончится?». Все три дня я приходила домой, надевала воображаемый акваланг и погружалась на дно своей фантазии. Всё глубже и глубже, преодолевая свои собственные рекорды. И хотя там тоже было темно, холодно и безрадостно, я с огромным удовольствием позволяла своим мыслям исчезать в этой бездонной пучине. Только в ней все вопросы, предположения и непонимания теряли всякий смысл. Только в ней я могла избавиться от преследующих меня в последнее время бледно-голубых глаз, холода, с которым они на меня смотрели… пустоты, что навязчиво сочилась сквозь эту непробудную вечную мерзлоту.

И как бы так невзначай ночью третьего дня мне подумалось: интересно, есть в этом мире хоть один человек, кто по-настоящему понимал бы Яна? Ну, хоть кто-нибудь? Хоть один?

4 марта

* * * *

Скучная рутина в особняке и сегодня закончилась в восьмом часу вечера. Переодевшись в свою повседневную одежду, спускаюсь на кухню, прощаюсь с Жераром и неторопливо иду к запасному выходу из особняка. Уже в дверях неожиданно сталкиваюсь с кем-то. Не сразу понимаю, кому засандалила головой в подбородок, потому что секунду назад смотрела себе под ноги, но стоило только поднять глаза, как меня передёрнуло. Ян. Внутри быстро холодеет, а затем так же быстро все эмоции и чувства исчезают. Парень отходит назад и в сторону, позволяет мне пройти. Пристально смотрит на меня. Не произнося ни слова, просто прохожу мимо, как вдруг…

— Ты домой? — зачем-то спрашивает он.

Замираю, не веря собственным ушам. Он со мной заговорил? Спустя грёбаных пять дней он заговорил со мной! С чего вдруг? Зачем? Оборачиваюсь, с секунду разглядываю юношу.

— Да. Домой.

Он тоже делает паузу, внезапно отводит взгляд, словно что-то решает или… колеблется? Да не-ет. Не может этого быть. Такие, как Ян, не колеблются. Такие, как Ян, всегда бьют точно в лоб. Ровненько так, промеж глаз. Одним мощным выстрелом катапультируя тебя к самой сокровенной и доступной только ему одному ничтожной сути твоего бренного жития.

Он поднимает глаза, на секунду я замечаю в них искру решительности и ещё чего-то… Чего-то, что я ещё никогда в них не видела.

— Я подвезу тебя, — уверенно заключает парень, а я… снова теряюсь.

Часть 11 — Новый этап игры

Кажется, меня отравили… или заколдовали… или ещё что-то в этом роде. Всё это… зловещие происки Князя ужаса, Снежного принца, его королевского величества «Придурка». Вездесущая, несокрушимая аура подавления. Мега-шаолиньский гипноз от Яна, мать его, Валерьевича. Сейчас сидя в его машине, отрешённо глядя в боковое окно переднего пассажирского сиденья, я могу лишь теряться в догадках: почему в очередной раз поддалась ему? Даже не стала протестовать.

Спортивный Мерседес умеренно движется в общем потоке машин. Ян пристально смотрит на дорогу, молчит. Молчу и я, ибо мне совершенно нечего ему сказать. Зато есть что спросить, но будь я проклята, если позволю себе раскрыть рот сейчас.

Мой мобильный телефон раздаётся мелодией входящего сообщения. Отрываюсь от бесцельного разглядывания проезжающих за окном машин, достаю сотовый.

«Я чем-то тебя обидел?» — от Сашки.