Так убивать нечестно! Рождественский кинжал

– Полагаешь, полиция решит, будто я это сделала, потому что мы были в ссоре? Черт с ними. Пусть!

– Нет-нет, дорогуша, я уверен, они не заподозрят такую замечательную девушку, как ты. Только не отзывайся так плохо о Натаниэле! И еще – попроси Стивена придержать язык. Мы-то знаем, что на самом деле у него добрейшая душа, но иногда он говорит такие вещи… Конечно, только ради красного словца, дурачок! Но я боюсь, что полиция о нем подумает плохо. Ох, милая, разве я предполагал, устраивая этот вечер, что он может так закончиться? Все были так веселы и счастливы!

– Пойдем вниз!

Он тяжело вздохнул.

– Разумеется, это глупо, но мне не хочется оставлять его здесь одного.

По лицу Полы было ясно, что она об этом думает, поэтому Джозеф бросил последний взгляд на брата и последовал за ней, бормоча на ходу:

– Увы, старина, это наше последнее прощание. Хотя кто знает, может, скоро мы встретимся снова.

На лестничной площадке стоял Форд и о чем-то шептался с одной из служанок. У девушки был такой вид, словно она разрывалась между жгучим любопытством и желанием расплакаться. Увидев Джозефа, она исчезла. Пола вспыхнула и процедила:

– Уже сплетничают. Вот что нас ждет.

Джозеф предупреждающе сжал ее руку и, попросив Форда присмотреть за спальней Натаниэля, проводил племянницу вниз.

– Полагаю, Стивен уже всех известил.

Стивен уже действительно исполнил эту обязанность. Позвонив в местный полицейский участок, расположенный в пяти милях от поместья, он вернулся в гостиную, где все еще находились недовольные заминкой гости, и объявил с сардонической усмешкой:

– Натаниэля можно не ждать. Как вы все уже, наверное, догадались, он скончался.

– Скончался? – воскликнула Матильда. – Ты шутишь?

– Нет. Проще говоря, его зарезали.

Валери вскрикнула и ухватилась за руку Ройдона. Тот не обратил на нее внимания, уставившись на Стивена вытаращенными глазами.

Моттисфонт сердито буркнул:

– Я не верю. Это одна из твоих дурацких шуточек, Стивен, и мне она совсем не нравится.

Мод тихо сидела на своем месте – пухлая маленькая фигурка в кресле, – крепко сжав руки и выпрямив спину. Она посмотрела на Стивена и Ройдона, потом перевела взгляд на Валери и Матильду.

– Это правда? – оторопело произнесла Матильда.

– К несчастью для нас, да.

– Вы хотите сказать… его убили? – с трудом прохрипел Ройдон. Слова словно застревали у него в горле.

– О нет, я этого не вынесу, – застонала Валери. – Это так ужасно!

Моттисфонт провел ладонью по лицу.

– Кто это сделал? – прошептал он.

– Понятия не имею, – ответил Стивен, взял сигарету из лежавшей на столе коробки и закурил. – Серьезная проблема, правда?

Глава шестая

После его слов наступило долгое молчание. Стивен курил, с мрачным удовольствием разглядывая вытянувшиеся лица гостей. Было непонятно, что они думают и чувствуют: каждый сидел с замкнутым и напряженным видом. Молодой Джерард задушевно добавил:

– Трудно сказать, кто из нас разыгрывал роль. Мы все отличные актеры.

Мод бросила на него бесстрастный взгляд, но промолчала. Эдгар Моттисфонт раздраженно прокомментировал:

– Да уж, замечаньице… весьма дурного тона.

В комнату вошли Джозеф с Полой. Девушка была бледна. Обменявшись быстрым взглядом с братом, она попросила закурить. Тот сунул руку в карман и указал на коробку посреди стола. Джозеф подошел к жене и взял ее за руки.

– Милая, мы понесли невосполнимую потерю, – произнес он с таким пафосом, что Матильде вдруг захотелось рассмеяться.

– Стивен говорит, что Натаниэля убили, – спокойно сказала Мод. – Очень странно.

Это замечание, довольно неуместное, хотя и типичное для Мод, сбило Джозефа с толку. Он в замешательстве пробормотал, что хорошо понимает, как поразило ее это известие. Всем уже было ясно, что, какими бы искренними ни были его переживания, Джозеф вряд ли устоит перед искушением превратиться в главную фигуру семейной драмы. Бедняга, наверное, видит себя в роли скорбящего, но мужественного брата, подумала Матильда, единственной опоры дома, на которую все с надеждой обращают затуманенные горем взоры.

Присутствующие посмотрели на Валери. Открыв свой хорошенький ротик и распахнув огромные глаза, она жалобно захныкала:

– Зачем я сюда приехала? Я хочу домой.

– Никто тебя не отпустит, – заметил Стивен. – Полиция обязательно допросит тебя.

На ее ресницах блеснули слезы.

– О, Стивен, но зачем? Я ничего не знаю! От меня все равно нет никакого толку! А мамочка будет сердиться, если я не вернусь!

– Вас никто ни в чем не заподозрит, – благородно вступился Ройдон, покосившись на Стивена.

– Бедное дитя, – произнес Джозеф тоном человека, мужественно сохраняющего благоразумие среди общей паники. – Ты должна быть сильной, моя девочка, сильной и храброй. Мы все должны вести себя достойно. Натаниэль бы этого хотел…

Все почтительно замолчали, будто взвешивая его мудрые слова. Матильда подумала, что, пожалуй, рано или поздно Джозефу удастся заставить их забыть о настоящем Натаниэле и подменить его каким-то идеальным образом, не имеющим ничего общего с реальностью.

– Что теперь делать? – спросила она.