Так убивать нечестно! Рождественский кинжал

– Мы уже послали за доктором, – ответил Джозеф, с видом друга и соратника взглянув на Полу. – Больше мы ничего не можем сделать.

– Нам надо поужинать, – предложила Пола, озвучив то, что думали остальные, но не решались сказать вслух.

Гости зашумели. Валери воскликнула, что не сможет есть. Моттисфонт сухо обронил, что теперь не самое подходящее время для этого.

– И сколько вы намерены ждать? – поинтересовался Стивен. – Уже десятый час.

Моттисфонта так раздражал Стивен, что он с трудом сдерживал себя. Стивен всегда насмехался над ним, но какая-то невидимая рука толкала его снова подставляться под удар. Моттисфонт вспылил:

– Разумеется, никто из нас не станет ужинать сегодня вечером!

– Почему? Ведь мы же будем есть завтра, – усмехнулся Стивен. – Сколько времени надо не есть, чтобы соблюсти приличия?

– Вечно вы все высмеиваете!

Джозеф шагнул вперед, положив одну руку на плечо Стивена, а другую – на плечо Моттисфонта.

– Друзья мои, – мягко произнес он, – не позволяйте своим эмоциям взять над вами верх.

– Я позвоню прислуге, – предложила Мод.

– Вы вызвали полицию? – спросила Пола, повернувшись к брату.

– Мы не будем обсуждать эту тему, дитя мое, – вмешался Джозеф, к которому вернулся прежний оптимизм.

Слова Полы немного разрядили висевшее в воздухе напряжение. Посыпался град восклицаний и вопросов, даже Матильда негромко пробормотала: «Но кто мог это сделать?» Посреди этой суматохи появился Старри, хранивший вид скорбного достоинства. Он застыл в дверях, напоминая похоронного агента.

– А, вот и наш добряк Старри! – воскликнул Джозеф, широким жестом приглашая его в семейный круг.

Дворецкий и бровью не повел. Он стоял неподвижно, преисполненный презрения к людям, не знающим своего места.

– Вы звонили, сэр? – сухо спросил он.

– Да-да, – закивал Джозеф. – Ты уже слышал ужасную новость?

– Слышал, сэр. Форд сообщил о ней прислуге. Весьма прискорбное событие, сэр.

– Ах, Старри, мы все чувствуем то же самое! Какая трагедия! Какой шок!

– Вы правы, сэр, – отозвался дворецкий, вложив в эту короткую фразу всю меру своего недовольства. Знай он, как все обернется, разве стал бы он служить в подобном доме? Ясно, что теперь он при первом же удобном случае подаст прошение об отставке.

Джозеф немного смутился.

– Время подавать ужин. Думаю, твой хозяин не хотел бы, чтобы гости голодали.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Старри, не прокомментировав это спорное утверждение.

Он удалился, оставив в комнате шлейф своего неодобрения. Гости притихли, словно их застигли врасплох за чем-то постыдным. Моттисфонт прочистил горло и заметил, что не представляет, что теперь делать.

– Еще бы! – горячо подхватила Валери. – То есть я хочу сказать – мне и в голову не приходило, что со мной может случиться что-нибудь подобное. Стивен, мама меня убьет! Мне надо вернуться домой!

– В Рождество поезда ходят очень редко, – напомнила Мод. – А уж если выпадет снег…

– Но я не поеду поездом! – возразила Валери. – Стивен отвезет меня на машине.

– Прости, – проговорил тот, – я не могу уехать.

– Ты потом вернешься. Не хочу никого напрягать, но у меня вот-вот случится нервный срыв. Я теперь буду мучиться несколько недель, честное слово!

Стивен промолчал. Он вдруг впал в угрюмость, забыв про свою мрачную иронию. Даже нелепые жалобы невесты не вызвали у него обычной насмешки.

– Жаль, что я не могу отвезти вас домой, – вдруг промолвил Ройдон. – Вы одна из тех восприимчивых натур, которые страдают от своей чувствительности.

– Да, мама говорит, что я всегда на нервах, – призналась Валери.

– В твоем безмозглом теле вообще нет нервов, – усмехнулась Пола.

Валери никогда впредь не слышала подобных оскорблений. Она покраснела как мак, ее глаза засверкали, и казалось, что среди повисшего в комнате молчания вот-вот разразится гром. Но тут в гостиную вошел Старри и объявил, что ужин подан. Ссора затихла, и подавленные гости тихо поплелись в столовую.

Старри убрал всю посуду на месте Натаниэля во главе стола. Эта пустота бросилась гостям в глаза, и все вдруг остро почувствовали, что хозяина больше нет. Джозеф не удержался от очередной тирады:

– Как странно и грустно мне будет видеть кого-то на месте Ната! Рано или поздно этот день настанет, и я готов встретить его и принять, но меня радует, что хоть сегодня вечером оно пустует.

Никаких реплик не последовало, да и вряд ли кто-нибудь мог на них осмелиться, кроме разве что Стивена, подумала Матильда. Ожидая какой-нибудь его резкой фразы, она взглянула на него через стол. Судя по кисло искривившимся губам, он обратил внимание на бестактность Джозефа, но не подал виду, что его это задело.

Джозеф прошептал:

– Помоги мне, Матильда! Мы должны вести себя естественно. Нельзя поддаваться этому ужасу.

Матильда плохо представляла, на что он, собственно, рассчитывает. Завязать светский разговор, забыв о смерти Ната, было бы верхом бесчувственности. Она молча продолжала есть суп, не обращая внимания на Джозефа.

Валери отказалась от еды, взвинченным тоном заявив, что это просто чудовищно – ужинать рядом с пустым стулом мистера Джерарда.