Так уж случилось, что

До того как моим учителем стал Нисаргадатта Махарадж, в течение двадцати лет у меня был другой гуру. Это был благородный, очень искренний человек. Главным его убеждением было то, что жизнь ученика абсолютно определяется его наставником. Он начал строить ашрам и как-то сказал мне: “Мой гуру просил меня создать ашрам, куда люди могли бы приходить и проводить несколько своих свободных дней, чтобы было место, где они всегда были бы накормлены”. Таково было приказание его наставника. Мой учитель был типичным индийским гуру. Он не считал меня своим учеником до тех пор, пока не убедился, что я действительно достоин этого. Мои духовные искания были в ту пору столь напряженными, что я отчетливо помню, как во время традиционного обряда посвящения, когда я сидел прямо перед учителем, из моих глаз непроизвольно потекли слезы. Я думаю, что под конец мой гуру тоже растрогался. Он все время повторял: “Это случится, не волнуйся, это произойдет”. Это был первый и последний раз, когда я не мог удержать слез. Позже, когда я приходил к Махараджу, их уже не было.

Как я уже говорил, учитель был традиционным индийским гуру. Он брал на себя ответственность не только за духовное развитие учеников, но и за всю их остальную жизнь. Например, ученик мог принт к нему и сказать, что его жена заболела. “Ладно, — отвечал гуру, — скажи своей жене, чтобы но четвергам она сидела дома, по вторникам посещала такой-то и такой-то храмы и принимала такие-то и такие-то лекарства”. Таково было его видение обязанностей, которые должен возлагать на себя гуру. Ученик мог сказать: “Мой сын потерял работу”. На что наставник отвечал: “Повторяй эту джапу* по меньшей мере тысячу раз в день, проводи в уединении такой-то или такой-то день, сходи в такой-то храм”. А потом он мог проверить, как выполняются его указания.

* Джапа — многократное повторение имени Бога или мантры (священного слога или текста) с целью сосредоточения на сущности Бога. — Прим. ред.

Сколько себя помню, во мне всегда жило твердое убеждение, что моя судьба уже определена и нет на земле силы, которая могла бы изменить ход моей жизни, что на небесах уже решено, сколько мне суждено перенести физической и душевной боли и сколько испытать счастья. Так что, честно говоря, мне было не нужно, чтобы учитель вмешивался в мои земные дела. Очень скоро я понял, что он не был моим настоящим гуру, хотя занятия были очень полезны и я много почерпнул из них. Но поскольку мой телесно-духовный организм не был настроен на разрыв отношений, я пробыл его учеником двадцать лет.