Такая глупая любовь

– Честно? Никак. Я вообще не собирался всерьез заниматься парком. Хватало мне своих проблем. Партнеры давят, требуя сделать хотя бы часть проекта многоэтажным. Вы ведь правильно сказали, здесь пройдет скоростная дорога, так что будет значительно легче добираться до города.

– А вы не хотите многоэтажки? – удивилась Маша. – Это же выгоднее.

– Выгоднее? Может быть. Но вы же видите это место, оно прекрасно. Если мы не построим тут чего-то красивого, чего-то нашего, тут вырастут всякие уродливые коробки. Я хочу, чтобы это место осталось красивым и уютным. Таким, в котором я сам стал бы жить со своей семьей. А ваш парк делает мои позиции еще прочнее.

– Мой парк?

– Конечно! Ведь если мне дадут провести его в качестве исполнения социальных обязательств, да еще таких, что по душе губернатору, – это совсем другой разговор. Просто удивительно, как раз то, что мне нужно в качестве аргумента. Я вас недооценивал.

– Это вполне корректно, – хмыкнула Маша.

– Вас все недооценивали. Ладно, хватит романтики, давайте смотреть ваши картинки. Я видел, вы умудрились соорудить целый план.

– Мы сделали его очень приблизительным. Ландшафтный дизайнер приедет только на следующей неделе. И… – Маша склонилась над бумагами, – у вас забавное представление о романтике.

– Да что вы говорите? – пробормотал Гончаров после долгой паузы. – Вы даже и представления не имеете о моем представлении. И не узнаете… никогда. Верно? Я правильное слово подобрал? Никогда?

– Смотрите, вот это – первый план, а это – второй. На самом деле есть еще и третий, но он еще не доработан, – затараторила Маша, сдерживая сердцебиение. Уж она-то поняла, о чем он говорит.

– Зачем так много сложностей, разве не достаточно одного плана?

– На самом деле это три разные концепции, и все три должны быть подготовлены и защищены, чтобы потом можно было принять взвешенное решение.

– А вы всегда принимаете только взвешенные решения? – спросил Гончаров, рассматривая планы. – Никогда ничего спонтанного, от души?

– Взвешенные решения, как правило, ведут к позитивным результатам. Спонтанные шаги – только к разочарованию.

– Взвешивая решения, можно позабыть о каких-нибудь важных факторах, – резким тоном заявил Гончаров. – К примеру, как вы можете взвесить радость и счастье? Удовольствие от катания с ледяной горки? Как учесть в ваших расчетах детские улыбки?

– Мы не можем учесть улыбки, но можем запланировать сами ледяные горки! – ответила Маша. – И ждать, когда дети придут на них покататься.

– А что, если мы все сделаем, подготовим, повяжем вход в парк красной лентой и будем ждать? Но никто не придет? Никогда! – спросил Гончаров, и Маша опустила взгляд, не зная, как реагировать на такой прямой намек. Или он все еще о парке говорит? Разве можно его понять… – Расскажите мне о размерах парка. Я понял, что тут будет три зоны или даже больше, но общий размер какой? Учитывайте все площади, я хочу, чтобы он был самый крупный в Европе или самый крупный в России. Мне все равно в чем.

– Вам просто нужно, чтобы ваш был самый большой. Я правильно поняла? – усмехнулась Маша, а Гончаров в бешенстве измерил ее горящим взглядом.

– Шутите, все шутите! Я бы хотел получить возможность рекламировать наш парк как самый крупный. Такие вещи всегда хороши для рекламы.

– Хорошо, я поняла, – убрала улыбку с лица Маша. Гончаров неодобрительно пробурчал что-то себе под нос и засел за обсуждение каждой малюсенькой детали парка, каждого крошечного пунктика. Такому доскональному обстрелу замечаниями, комментариями и вопросами Маша не подвергалась, пожалуй, никогда в жизни. Хотя ее мама, Татьяна Ивановна, тоже периодически пытала ее – но все же не так, как Гончаров. Несколько часов они работали над тем, что занимало Машу последние две недели, и стало совершенно ясно: парку быть. Но каким?

– Вы говорите так, словно вы знаете, о чем говорите! – горячился Николай, когда Маша объясняла ему, зачем нужно разделять зоны и размещать их так далеко друг от друга.

– Да, я знаю! – горячилась она. – У меня под окнами парк. И я изгуляла его вдоль и поперек. И знаю, что там сделано так, а что – не так. Проходить внутрь сквозь грохот аттракционов – не самое лучшее решение. И отдыхать около кафе, где продают пиво, тоже сложновато – пивных бутылок валяется слишком много.

– Знаете что? Поехали – и покажете мне все на месте.

– Сейчас? – изумилась Маша, посмотрев на часы. Было около пяти.

– Даже если они закроют что-то, не перенесут же на другое место? Вы тут мне наговорили всего, я должен посмотреть. Хорошо бы еще и в парк Горького тоже заехать.

– Равняетесь на генералов бизнеса? – хмыкнула Маша.

– Вы едете? – развел руками Гончаров.