Такая разная любовь

— Послушайте, мистер Гордон, мне нелегко говорить об этом. Раньше я никогда не занималась подобными делами… Почему я не хочу вести поиски в открытую? У меня есть определенная репутация, которую не хотелось бы уронить. Мой муж уважаемый врач. Он возглавляет один из самых престижных медицинских центров в мире. Поэтому со своей просьбой я могу обратиться только к человеку, которому доверяю полностью. Мэг порекомендовала вас. Разыскать того человека я хотела уже много лет, но… скажу вам откровенно: если вы не согласитесь помочь, я к другому обращаться не стану. Слишком рискованно.

Данни поднялся.

— Беда в том, — проговорил он, — что даже если я и захочу помочь вам, это трудно будет сделать. Я работаю вместе с Мэг на одну фирму и в настоящий момент разбираюсь с очень серьезным делом.

— Я ждала так долго… Думаю, смогу подождать и еще немного.

Данни пожал плечами:

— Работа в этой фирме — мой хлеб. После этого дела могут сразу же предложить новое.

Алисса уже начала выходить из себя.

«Да кто он такой вообще?»

— В таком случае работайте параллельно. Найти человека… Мне кажется, что у детектива с таким богатым опытом работы это не отнимет много времени.

Данни улыбнулся:

— Вам кажется? Может быть, все-таки это мне решать? Ладно… Каково было местонахождение искомого лица, когда вы слышали о нем в последний раз? Рассказывайте, рассказывайте.

Она подняла руку:

— Не торопитесь спрашивать. Сначала скажите: вы согласны взяться за это?

— Вы удваиваете мой гонорар?

Алисса утвердительно кивнула.

— Плюс транспортные и текущие расходы. Я пользуюсь только первым классом.

— Вы умеете торговаться, мистер Гордон, но, насколько я поняла, деньги для вас не главное.

Он снова улыбнулся:

— Так как насчет первого класса?

— Да, да, хорошо.

— О'кей. По рукам. Но лишь потому, что вы подруга Мэг.

Ага, все ясно. Значит, дело в Мэг. Застегнутая на все пуговицы строгая адвокатша держит этого самца у себя в постели.

— В таком случае не будем больше терять времени, — сказала Алисса. — Дома меня ждет семья, так что я не могу долго задерживаться в Нью-Йорке.

Вечером того же дня, уже по возвращении в Атланту, Алисса сидела поджав ноги на кожаном диване в библиотеке и предавалась размышлениям. Нужны ли ей будут эти благотворительные балы, если в ее жизни вновь появится Джей? Впрочем, хорошо бы иметь и то и другое. Тогда вопрос о том, как избавиться от Роберта, решится сам собой. Она будет продолжать жить, как жила, а Роберт просто канет в Лету. Люди узнают про то, что он гомосексуалист, но для Алиссы в этом не будет никакого позора, ибо именно она инициирует развод для того, чтобы воссоединиться со своей первой любовью. Кто сможет возразить против этого?

Она услышала, как хлопнула входная дверь. В фойе послышались шаги, шаги Роберта. К горлу подступила дурнота.

— А, — проговорил он, появившись в дверях. — Ты уже вернулась.

Он был бледен, говорил неуверенно, почти робко.

— Да, насколько мне известно, я все еще живу здесь.

Роберт продолжал стоять на пороге, не решаясь войти, словно чувствовал, что ей этого не хочется.

— Как на водах?

Она опустила ноги на пол и выпрямилась.

— Роберт, нам нужно поговорить.

— Я знаю.

Он по-прежнему не двигался с места. Алисса вздохнула:

— Ну ты войдешь наконец или нет? Я не собираюсь кричать через всю комнату.

— Ты хочешь поговорить прямо сейчас?

— А когда еще? Через месяц? Через год?

Роберт медленно вошел в библиотеку. Он не отличался ни высоким ростом, ни крупным телосложением, но был крепок, мускулист, а темные волосы и еще более темные глаза придавали ему неприрученный, почти дикий вид, который плохо вязался с белым лабораторным халатом, в котором он ходил у себя на работе. «Он красив, — напомнила себе Алисса. — Никому и в голову не придет, что он гей».

Роберт поставил кейс на стол и сел, словно в своем кабинете в Центре инфекционных болезней, нацепив на себя привычную маску доктора, за которой хотел скрыть свои чувства.

— Тяжело, — проговорил он.

Эта фраза не требовала со стороны Алиссы каких-либо комментариев.

— Ты хочешь развода? — спросил он.

— Нет, — ответила Алисса.

«Пока нет, — едва не добавила она. — Пока я не буду убеждена в том, что мне удастся найти тот выход из ситуации, который меня в наибольшей степени устраивает. Я не хочу, чтобы мне в спину цокали языками и приговаривали: бедняжка Алисса, ах, бедняжка Алисса».

— Хорошо, — сказал он. — Мне тоже не хотелось бы выносить все это на суд публики.

Она пораженно уставилась на него. Так он, выходит, еще имеет наглость защищаться!

— Что? Что ты, черт возьми, хочешь этим сказать?

— Если я причинил тебе всем этим боль, прости, Алисса. Мои страдания длятся уже не первый год. И настолько тяжело было таиться… Я с удовольствием раскрылся бы перед тобой уже давно. — В голосе его послышалась печаль. — Чтобы наконец освободиться.

Алиссе стало его почти жалко, но она отогнала от себя это чувство:

— Освободиться от меня?

— Нет. Освободиться в смысле… иметь возможность быть самим собой.

Она рассеянно взбила волосы, потом коснулась указательным пальцем уголка рта.