Такая сладкая любовная война

– Предстоит много работы. Как мы с Марком будем ее делать без помощи наших команд?

– Ну, Бекки, – Дэвид смерил ее почти презрительным взглядом, – если хочешь стать креативным директором, ты должна научиться проявлять изобретательность. Используй резервы.

Марк прокашлялся.

– Не вижу причин, почему команды не могут помогать нам проводить рекламную кампанию после того, как мы согласуем концепции.

Дэвид хлопнул его по спине.

– Вот так и должен думать креативный директор. Бекки, обрати внимание на этого парня, у него есть чему поучиться.

Пока Бекки внутренне кипела от негодования, Дэвид полностью сосредоточился на Марке.

– У вас две недели, чтобы все подчистить. Жду вас с новой презентацией в девять утра в понедельник. Есть вопросы?

Марк через лысую голову босса посмотрел на Бекки:

– У тебя есть?

У нее уйма вопросов. Например, почему Дэвид такой неандерталец? Что он нашел в Марке? Почему, черт возьми, она решила быть копирайтером? Не могла найти другого способа зарабатывать на жизнь? Лучше бы убирала городской мусор.

– Хорошо. Оставляю вам эту работу, – подытожил Дэвид. – Джесси, не могла бы ты зайти ко мне в кабинет, пожалуйста?

Джесси кивнула и пошла за ним. Остальные последовали за ней, вскоре Марк и Бекки остались одни.

– Ну, что теперь?

– А теперь разреши мне пригласить тебя на обед.

Боже мой! Этот человек никогда не отстанет.

– Обед? Нет, мы должны быть партнерами, но не друзьями.

– А кто говорит о дружбе? Просто пообедаем. Ты же должна поесть, не так ли?

Он взглянул на нее, чертовски соблазнительно приподняв бровь. Она растаяла. И да, действительно, проголодалась. У них впереди много дел. Не мешает подкрепиться перед тем, как продолжить работу.

– Ладно. Обед так обед. Но я плачу и выбираю место.

– Умеешь ты торговаться. – Он триумфально улыбнулся.

– Хорошо. Встретимся внизу через пятнадцать минут.

Ей хватит времени продумать, как заполучить повышение… И какую одежду постирать в выходные.

Марк вышагивал перед стеклянной дверью СБД, при каждом повороте сторонясь туристов. Он пришел вовремя. К сожалению, Бекки нигде не было видно. «Все женщины одинаковы, – подумал он вдруг. – Вероятно, пытается выяснить, насколько велик мой счет в банке». Поймав себя на этой мысли, задумался: почему это пришло ему в голову? Не мог же Дэвид так быстро сдать его?

Появилась Бекки. Убийственное зеленое платье исчезло. На ней были потертые джинсы и мешковатый свитер цвета ржавчины. И, черт возьми, они ей шли не меньше платья.

– А, вот и ты. Куда отправимся, шеф?

Она посмотрела на него, он не заметил у нее на лице ни капли макияжа. Без него она выглядела лет на девятнадцать.

– Я знаю куда, а тебе это еще предстоит узнать. Идем.

Он пошел за ней по оживленным улочкам города, она не обращала внимания на толпу, как это мог делать только старожил Нью-Йорка.

– Так ты местная?

Прежде чем ответить, она слегка смутилась:

– Нет, но мне нравится прикидываться, что я здесь родилась.

Он не знал, как реагировать на это заявление и предпочел сделать равнодушный вид.

– А откуда ты приехала?

– Из Детройта.

– Где слабого убили и съели, да?

– Или вытолкали в конец очереди безработных. – Поняв, что ее слова прозвучали грубо, она улыбнулась ему. – А ты? Откуда твое волшебство?

– О, отовсюду понемножку. Я много раз переезжал с места на место.

Из закрытой школы в летний лагерь или туда, куда задумывала его отправить мать, лишь бы подальше от дома.

Оглядевшись, он понял, что они стоят на углу Пятьдесят третьей и Шестой улиц. В туристическом центре.

– Захотелось деликатесных бутербродов по завышенной цене? – поинтересовался он.

– Нет. Только острых вкусняшек. – Она указала на тележку с едой.

– Правда?

– Не удивляйся. Это лучший в городе фургон, торгующий мясными блюдами. И недорого.

Через несколько минут, когда они уже сидели на скамейке с пластиковыми контейнерами на коленях, он, жуя ягненка с рисом, признал, что она знает, о чем говорит.

– Вкусно. Не думал, что ты любишь есть на улице, как девчонка.

– Неужели? А на кого я похожа? На любительницу стейка и шампанского? – Она язвительно улыбнулась ему.

– Нет, больше напоминаешь веганку.

Она фыркнула:

– У нас на Среднем Западе вегетарианство не в моде. Только блюда из мяса.

– А что привело тебя в Нью-Йорк?

– Яркие огни и большие агентства, конечно. Как и любого другого.

Она откусила большой кусок баранины с рисом и резко перевела разговор на его биографию.

– А ты со своими многочисленными переездами никогда не бывал на Среднем Западе?

– Никогда. Не люблю зерновых полей.

– А где ты тогда жил?

– До десяти лет в Нью-Джерси.

– А потом?

Боже, да она не отстанет. Он вздохнул.

– А потом мама вышла замуж за богатого человека и переехала в Коннектикут.

– И ты не поехал с ней?

Он горько засмеялся:

– Как сказать. У меня была комната в ее доме. Но меня не очень привечали там. Она была поглощена новой семьей. Я провел большую часть отрочества, выясняя, из скольких закрытых школ меня выпрут.

– Почему?

Благодаря матери, давившей на него долгие годы, он знал, что только таким поведением сможет привлечь ее внимание к себе. Но не собирался рассказывать об этом Бекки.