Читаем Такеши Китано. Автобиография полностью

Tensai Takeshi no genkiga deru terebi («ТВ гениального энергичного Бита Такеши»)


Мне кажется, когда я вёл эту очень популярную в 1980-е годы программу, я переходил все границы, так как был окружён верными помощниками из Гундана, а ко мне в эфир приходили такие известные люди, как Мидори Киути, Юки Хиодо, Юндзи Такада и Хироки Матсуката. Передача пользовалась таким успехом, что продержалась в эфире с 1985 по 1996 год. Уверяю вас, зрители, которым удавалось попасть на съёмки в студию, не пропускали ни одного выхода.

Мы придумывали смешные сценки, странные, идиотские, забавные и невероятные розыгрыши. Чем более шокирующими они были, тем больше люди их смотрели, чем более вызывающе мы вели себя, тем выше становились рейтинги. Самый громкий смех вызывали самые нелепые шутки. Нас не пугали бредовые идеи. Я мог осуществить всё, что приходило мне в голову, не боясь стать посмешищем, хотя съёмки каждой программы обходились нам в кругленькую сумму. Мы действительно были способны на всё: разбудить на рассвете японских актёров, которые заснули под грохот тяжёлого рока, заставить две команды актёров играть в футбол с биноклями на глазах или на горнолыжном курорте убедить голых незнакомцев въехать в горячий источник онсэн на санках, которые тут же со свистом вылетали на лыжню в самом центре лыжной станции.

К примеру, в нашем репертуаре достаточно регулярно появлялся один пожилой человек. Публика любила Токудзиро Намикоси, славившегося железным здоровьем. Однажды, в возрасте 81 года, он согласился взобраться на американские горки в парке аттракционов Ханаясики в Асакусе и прикрепить маленькую камеру прямо перед собой, чтобы зрители могли наблюдать за выражением его лица. Публика, смеясь, наблюдала, как он становится всё бледнее и бледнее. Правда, во время съёмки мы не переставали волноваться, выдержит ли у него сердце! Когда же зрители увидели его улыбку, они расхохотались ещё громче. Надо признать, что в чем-то эксперимент был садистским, но уж очень забавным. Кстати, по профессии Токудзиро Намикоси был остеопатом и мануальным терапевтом, известным всей стране тем, что однажды ему удалось вылечить саму Мэрилин Монро.


Американские и европейские каналы уже несколько лет покупают права на японские телевизионные игры, некоторые же идут в оригинальной версии. Среди самых популярных и продаваемых в мире программ«Войны ниндзя», которую транслирует французский канал W9, и «Дьявольская стена», выкупленная телекомпанией ТМС и адаптированная «Койотом», продюсерским центром Кристофа Дешаванна. Кроме того существуют ещё такие программы, как «Плечо дьявола»[6], где главы предприятий инвестируют в проекты обедневших изобретателей, или «Замок Такеши», придуманная Битом Такеши в 1980-х годах и ставшая популярной за границей.


Tsukai nariyuki bangumi fuun! Takeshi jo «Весёлые азартные игры. Замок Такеши»


В Соединённых Штатах один из кабельных каналов показывает передачу «Поединок на выбывание», сделанную по мотивам моего «Замка Такеши», который я вёл двадцать лет назад. Мне кажется, в середине 1980-х годов эта программа была самой популярной в Японии. Ей удавалось собирать рекордное число зрителей. Как мне сообщили, в Америке шоу тоже пользуется у зрителей огромным успехом. Кроме того, программа была адаптирована в большинстве европейских стран: в Великобритании её вёл знаменитый комик Крэйг Чарльз, во Франции она шла на канале М6, в Греции её обожала молодёжь, в конце 1980-х её показывали на итальянском «Уно-ТВ». Говорят, итальянцы очень смеялись.


Перейти на страницу:

Все книги серии Book&Biography

Диана. Обреченная принцесса
Диана. Обреченная принцесса

В своей книге известный публицист и историк Дмитрий Медведев, автор книг «Черчилль. Частная жизнь» и «Тэтчер. Неизвестная Мэгги», поведает о Диане, принцессе Уэльской, одной из самых красивых и трагичных женщин последних десятилетий.Используя многочисленные источники, большинство из которых никогда не публиковались на русском языке, автор расскажет, какие тайны скрыты в детстве Дианы, как развивался ее роман с принцем Чарльзом и что послужило истинной причиной их развода, какие отношения сложились у принцессы с другими мужчинами и с кем она была готова создать новую семью, какую роль в ее жизни играли пресса и благотворительность. Также читателям предстоит увидеть последний день Дианы, споры о котором не утихают и по сей день.

Дмитрий Львович Медведев

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное