Читаем Такеши Китано. Автобиография полностью

24 февраля 2007 года. Перед началом записи дебатов Бит Такеши сидит по-турецки на татами в своей гримёрке. На низком столике он делает математические подсчёты, рисует геометрические фигуры. Через пятнадцать минут он стремительно появится на площадке и поздоровается с гостями. Уже на первой программе кажется, что он заскучал. Длинный монолог Коити Хамада о Северной Корее буквально усыпил Бита Такеши, тогда как гости в студии, один из которых бывший министр финансов Японии, рассуждают о вопросах безопасности и пересмотре конституции... За кулисами телевизионный стилист Китано Йосио Унт соглашается ответить на несколько вопросов. «.Я причёсываю его время от времени уже 24 года, Я обращаюсь к нему „Тоно" („Господин" ), хотя некоторые в команде называют его „Кантоку" („Режиссёр")». Какая его любимая причёска? Больше всего ему нравится образ платинового блондина в фильме «Затойчи». Сатико Итимура, костюмерша Китано, в одной из телевизионных программ рассказывает: «Больше всего в нём поражает энергия. Он никогда не останавливается. Порой, конечно, выглядит усталым, но большую часть времени ему удаётся быть в форме. Он напоминает парня двадцати лет или даже ребёнка, который не может перестать играть». Любимый костюм Китано? Вероятно, его облачение из фильма «Затойчи»... Его придумал знаменитый модельер Йоджи Ямамото. Идея пришла в голову Китано. Иоджи Ямамото сделал костюмы специального для этого фильма. Они с Китано давно знакомы, ещё со времен работы над фильмом «Братья». Кроме того, я знаю, что Казуко Куросава, дочь великого режиссёра Акиры Куросавы, принимала участие в разработке эскизов для «Затойчи». Также Йоджи Ямамото сделал костюмы для фильма «Куклы»».


Коко ga hendayo, Nihonjin! («Жители Японии, в этом нет смысла!»)


Когда я работал над программой «Жители Японии, в этом нет смысла!», которая выходила на канале Ти-би-эс с 1998 по 2002 год, я приглашал в студию иностранцев, живущих в Японии и прекрасно владеющих языком, чтобы они рассказали о своей повседневной жизни в нашей стране, поделились мнением о японцах и японском обществе. Поверьте мне, скучать нам не приходилось! По замыслу сюжет передач был серьёзен, но с большинством гостей разговор отклонялся от темы и заканчивался шиканьем и спорами. Моими собеседниками были китайцы, корейцы, африканцы, арабы, европейцы, американцы. Они в подробностях рассказывали о неприятностях и невзгодах, с которыми им приходилось сталкиваться в повседневной жизни. Коммуникативные проблемы, разность культур, неприятие обществом, эксплуатация на работе, трудности с властями. Кроме того, в программе мы обсуждали и историю Японии, неравенство между мужчинами и женщинами, питание, моду, нравы и обычаи разных стран...

Программу сильно критиковали, но она пользовалась невероятным успехом. Она приковывала к телевизору множество зрителей. По мнению некоторых, даже слишком много! На меня оказывали давление. В дирекцию канала звонили раздосадованные рекламодатели. Программа вызвала скандал. Многих японцев передача шокировала, хотя и веселила. Представьте себе, в прямом эфире выходит программа, в которой иностранцы свободно критикуют страну, которая их приютила. Такое было возможно целых четыре года только потому, что передачу вёл я.

Перейти на страницу:

Все книги серии Book&Biography

Диана. Обреченная принцесса
Диана. Обреченная принцесса

В своей книге известный публицист и историк Дмитрий Медведев, автор книг «Черчилль. Частная жизнь» и «Тэтчер. Неизвестная Мэгги», поведает о Диане, принцессе Уэльской, одной из самых красивых и трагичных женщин последних десятилетий.Используя многочисленные источники, большинство из которых никогда не публиковались на русском языке, автор расскажет, какие тайны скрыты в детстве Дианы, как развивался ее роман с принцем Чарльзом и что послужило истинной причиной их развода, какие отношения сложились у принцессы с другими мужчинами и с кем она была готова создать новую семью, какую роль в ее жизни играли пресса и благотворительность. Также читателям предстоит увидеть последний день Дианы, споры о котором не утихают и по сей день.

Дмитрий Львович Медведев

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное