Такеси Ковач

Мне неудержимо хотелось её обнять. Вместо этого я дал выход вожделению, рубанув обеими руками воздух.

— Не знаю. Пока не знаю. Но если удастся освободить Сару, возможно, потом я найду какой-нибудь способ разобраться с Кавахарой. Кроме того, надеюсь, можно будет освободить и Райкера. Вот что я хотел сказать.

Ортега долго молча смотрела на меня, затем, обернувшись, схватила свою куртку с подлокотника кресла, куда бросила её, когда пришла.

— Мне надо какое-то время побыть одной, — тихо промолвила она.

— Хорошо, — таким же тихим голосом ответил я. Сейчас не время для того, чтобы давить. — Я буду ждать тебя здесь, а если мне понадобится уйти, я оставлю сообщение.

— Да, пожалуйста.

В её голосе не было никаких намеков на то, что она собирается вернуться.

После ухода Ортеги я ещё какое-то время сидел, пытаясь закрепить то мимолетное откровение, которое мне явила интуиция чрезвычайных посланников. Судя по всему, когда зазвонил телефон, я уже оставил эти тщетные попытки. Потому что мелодичная трель застала меня пялящимся в окно и гадающим, как отыскать Ортегу в огромном Бей-Сити. На этот раз звонила Кавахара.

— У меня есть всё, что вы просили, — небрежно заметила она. — Спящий вариант вируса Роулинга будет доставлен в компанию «Сил-Сет» завтра в восемь часов утра. Адрес конторы — Сакраменто, 1187. Там будут предупреждены о вашем приходе.

— А коды активации?

— Доставка в отдельной упаковке. Трепп свяжется с вами.

Я кивнул. Закон ООН, регламентирующий правила хранения и распространения боевых вирусов, предельно чёток. Бездействующие формы вируса можно хранить как объекты для изучения или даже в качестве личных трофеев. Хранение и продажа активного военного вируса или кодов, с помощью которых может быть активирован спящий вирус, являются преступлением, подпадающим под юрисдикцию Верховного суда ООН и карающимся наказанием в виде помещения на хранение на срок от ста до двухсот лет. Если вирус будет использован, наказание может быть ужесточено до стирания. Естественно, такие суровые меры предусмотрены только в отношении частных граждан; к военачальникам и правительственным чиновникам подход другой. Сильные мира сего любят свои игрушки.

— В таком случае, проследите за тем, чтобы она как можно скорее связалась со мной, — сказал я. — Я не хочу напрасно тратить отведённые мне десять дней.

— Понимаю, — сочувственно кивнула Кавахара, как будто страшные угрозы в отношении Сары были сделаны по прихоти какой-то злобной стихии, неподвластной ни мне, ни ей. — Ирена Элиотт будет загружена в оболочку завтра вечером. Номинально её выкупила с хранения фирма «Джэк-Сол», одна из принадлежащих мне коммуникационных компаний. Можете забрать её из центрального хранилища Бей-Сити в десять часов. Я временно оформила вас консультантом по проблемам безопасности западного отделения «Джэк-Сол». Имя — Мартин Андерсон.

— Понял. — Таким иносказательным способом Кавахара предупредила, что мы с ней связаны, и в случае чего я пойду на дно первым. — Но возникнет неувязка с генотипом Райкера. Поскольку его оболочка временно загружена, файл Райкера в центральном хранилище открыт.

Кавахара кивнула.

— С этим всё улажено. Ваша аккредитация будет направлена по корпоративным каналам «Джэк-Сол» в обход индивидуального генетического поиска. Ваш генотип будет занесён под именем Андерсона. Какие ещё вопросы?

— А что, если я наткнусь на Салливана?

— Надзиратель Салливан находится в продолжительном отпуске. У него возникли какие-то проблемы с психикой. Ему предстоит пройти курс виртуальной терапии. Думаю, вы его больше никогда не увидите.

Взглянув на спокойное лицо Кавахары, я помимо воли ощутил холодную дрожь. Я кашлянул, прочищая горло.

— А выкуп оболочки Элиотт?

— Нет, — едва заметно усмехнулась Кавахара. — Я ознакомилась с информацией. Оболочка Ирены Элиотт не обладает никакими биотехническими усовершенствованиями, которые оправдали бы стоимость её выкупа.

— А я этого и не говорил. Тут дело не в технических возможностях, а в мотивации. Ирена Элиотт чувствовала бы себя обязанной, если бы…

Изображение Кавахары в экране подалось вперёд.

— Ковач, моему терпению есть предел. Элиотт получит равноценную оболочку, так что пусть радуется. Ты хотел её получить — и ты её получишь, но проблемы ваших взаимоотношений останутся твоими проблемами. Я и слышать о них не хочу.

— Ей потребуется больше времени на то, чтобы освоиться, — упрямо продолжал я. — В непривычной оболочке она будет не так расторопна…

— Это тоже ваши проблемы. Я предложила вам лучших специалистов по внедрению, каких только можно найти за деньги, но вы отказались. Придётся учиться отвечать за свои поступки, Ковач. — Помолчав, она снова усмехнулась, откидываясь назад. — Я попросила проверить эту Элиотт. Кто она такая, кто её родные, какое она имеет ко всему этому отношение. И почему вы хотите извлечь её с хранения. Ваша мысль похвальна, Ковач, но, боюсь, благотворительностью придётся заниматься без меня.

— Да, — угрюмо согласился я. — Полагаю, вы правы.