Такеси Ковач

— Мне кажется, он будет искать меня прямо там. Туда я возвращался всякий раз с внепланетных командировок. Самая большая городская среда на планете, самое лучшее место, чтобы исчезнуть, если хорошо его знаешь, и сразу через бухту от Рилы. Если бы я был посланником, там бы и залег. В укрытии, но на расстоянии удара.

На миг, когда я смотрел на линии верфей и улицы, от непривычного взгляда с высоты птичьего полета закружилась голова, а расплывчатые воспоминания из разных столетий смазали старое и новое в одно знакомое пятно.

И он где-то там.

Брось, ты не можешь знать наверняка…

Он где-то там, как антитело, идеальный для столкновения с противником, которого разыскивает, мягко задает вопросы в потоке городской жизни, подкупает, угрожает, вынуждает, ломает — делает все то, чему нас обоих так хорошо научили. И при этом дышит полной грудью, живет в свое темное удовольствие, словно в какой-то негативной версии философии Джека Соула Бразилии.

В ушах снова заструились слова Плекса.

И очень энергичный, кажется, будто ему не терпится поработать, сделать сразу все. Он уверен в себе, ничего не боится, для него проблем не существует. Над всем смеется.

Я мысленно пробежался по цепочке своих знакомств за последний год, по людям, которых мог поставить под угрозу.

Тодор Мураками — если он по-прежнему там, а не на миссии. Знает ли его молодой я? Мураками вступил в Корпус примерно в одно время со мной, но поначалу мы виделись редко и не служили вместе до Земли Нкрумы и Инненина. Догадается ли ручной Ковач Аюры? Сможет ли успешно переиграть Мураками? Если на то пошло — подпустит ли Аюра свое новенькое творение-двойника к состоящему на службе чрезвычайному посланнику? Посмеет ли?

Вряд ли. А Мураками, с полной поддержкой Корпуса за плечами, в состоянии о себе позаботиться.

Иса.

Ох ты ж.

Пятнадцатилетняя Иса, что носит облик светской львицы, из которой можно делать титановые гвозди, словно куртку из шкуры пантеры поверх мягкого и избалованного воспитания, полученного среди остатков среднего класса Миллспорта. С острым, как бритва, язычком, но сама такая же ломкая. Прямо версия малышки Мито из времен сразу перед тем, как я ушел в посланники. Если он найдет Ису, то…

расслабься, все схвачено. Она может отправить тебя только в Текитомуру. Даже если у них будет Иса — больше не будет ничего.

Но…

Чтобы забеспокоиться о ней, мне понадобилось время, какой-то миг. И осознание этой задержки поднялось во мне холодным отвращением.

Но он ее сломает, если она будет ему мешать. Спалит, как ангельский огонь.

Правда? Если она напоминает Мито тебе, то разве не напомнит и ему? Сестра у вас одна на двоих. Разве это его не остановит?

А разве остановит?

Я обратился памятью к мраку службы в Корпусе — и не нашел ответа.

— Ковач!

Голос раздался с небес. Я моргнул и поднял взгляд от модели улиц Миллспорта. Над нашими головами в воздухе виртуальности висел Бразилия, облаченный в кричаще-рыжие серф-шорты и обрывки низкого облака. С его физической формой и длинными волосами, которыми играли стратосферные ветра, он казался каким-то одиозным божком. Я приветственно поднял руку.

— Джек, спускайся и посмотри на северные подступы. Тут не…

— Нет времени, Так. Выходи. Немедленно.

Я почувствовал, как сжимается грудь.

— Что такое?

— Гости, — загадочно ответил он и исчез в завихрении белого света.

* * *

«Склеп Дзуринды Туджмана» — фирма морских архитекторов и инженеров гидродинамики — арендовала офис в здании на севере Города Духа, где Полоса начинала превращаться в курортные комплексы и пляжи с безопасными волнами. При обычных обстоятельствах никто из команды Бразилии и шагу бы не ступил в эту часть города, но они умело сливались с ордами туристов. Только тот, кто специально выискивал осанку хардкорного серфера, разглядел бы ее под негармонирующими между собой, кричащими пляжными вещами дорогих брендов, в которые они переоделись, как в камуфляж. В строгом окружении зала совещаний с антивибром, в десяти этажах от набережной, они казались вспышкой какого-то экзотического антикорпорационного грибка.

— Священник? Сраный священник?