Такие условия

– Тресь! – недалекий выстрел разорвал теплое потрескивание костра, и прямо в огонь, опрокинув котелок с так и не начатой похлебкой, повалилось нечто, внезапно появившееся, казалось, прямо из воздуха.

– Вот же суки! Пожрать не дадут! – подскочил ошпаренный варевом дед.

– Кто стрелял-то? – заозирались, казалось, не особо напуганные братья, – свои все здесь вроде.

– Дык вестимо, кто. Шериф это! – буркнул дед, вглядываясь в верхушки деревьев, – засел где-то, молодец.

– Что ж вас так к нам тянет-то в таких количествах? – братья, кряхтя, выволакивали недвижимое механическое тело за сведенный судорогой манипулятор.

– Ага, и будет ли этому конец? – закончил за братьев мучавшую всех мысль Кузнец.

– Шериф, молодец, догадался! – синхронно прошипели настроенные на одну волну рации голосом деда, – пока сиди, где сидишь!

– А нам бы лучше побольше костров разжечь, – продолжил командовать уже не в рацию дед, – похоже, на фоне открытого огня супостатов хоть как-то, да видать. Гамлет, Офелия, вы им не нужны, дуйте за дровами. Малец, дай-ка ракетницу к тебе примотаю.

В результате четких команд растерянность как рукой сняло. Все зашевелились. Даже не терпящие руководящего давления братья принялись из остатков заранее набранных дров разжигать дополнительные костры.

В конце концов расселись вокруг костра ждать.

– Ну и чего ждем? – не выдержал первым Кузнец.

– Остатки на себя выманиваем, – откликнулся дед.

– А собака-то твоя куда подевалась? – задали, похоже, мучавший их очень давно вопрос братья, – Ведь не тявкнула даже.

– Дык не сторож я своей собаке, может, спеленали ее, а мы не нашли, может, с испугу спряталась. Не каждый день хозяина в кулек превращают.

Уже практически в темноте, когда пылали разожжённые по периметру костры, напряжение, связанное с необычностью ситуации, удивительным образом отступило. Огонь разделил мир на тот и этот, включив в каком-то древнейшем разделе мозга кнопку спокойствия, активировав остатки центра удовольствий. Под такой защитой ничего не может случиться – именно об этом трещат ветки, сгорая. Опять нашлись и тушенка, и котелок, и вода.

– Дед, у тебя есть чего? – братьям не терпелось снять напряжение, – Или с Гамлета сольем, гы-гы-гы?

У деда предсказуемо нашлось. Стало совсем хорошо. Именно в такие моменты тянет на откровение, и задаются самые неудобные насущные вопросы.

– Гамлет, а что стряслось-то? – выразил общую обеспокоенность от нестандартной ситуации дед, – Что так поперло? Вы вроде бы как им теперь и не нужны, а мы вот понадобились. Не порядок.

– Так все было готово к доставке филония, – Гамлет ответил после небольшой паузы, задумчиво глядя в огонь, – а братья оборудование взяли и пристрелили! На секунду представьте только, филоний здесь буквально неисчерпаем. Уж на что я робот-ремонтник и вроде как не специалист, но Офелия остатками сознания подтвердила.

– Так это что, телепортатор у вас? – не удержался и присоединился к беседе Кузнец, – Как вы филоний-то собирались доставлять?

– Филоний – это не минерал, и не вещество. Полезным ископаемым его можно назвать весьма условно. Это сложно объяснить, а представленные термины – скорее издержки перевода машинного кода на язык биологических существ. Очень трудно без потери смысла. Телепортатор для его перемещения не нужен. Тут, эээ… ну как бы максимально понятно объяснить. Нужна быстродействующая связь. WiFi межгалактического масштаба.

– Угу, а роутер братья пристрелили? – подвел черту Кузнец.

– Ага, и именно в тот момент, когда ждали небывалых объемов.

Все замолчали с лицами, как будто бы всем все ясно. Молчали недолго.

– Нет, но ничего же непонятно! – прервал молчание дед, – Нам что, от нашествия пеленателей и не избавиться теперь?

– А, хорошие вещи делают неизвестные мастера? – в свете костров появился Шериф, оставив без ответа повисший в воздухе вопрос и передавая винтовку задумчивому Кузнецу, – повезло, что прямо на нее кинуло, и жаль, что патроны закончились, а то бы и дальше там сидел.

Больше всех Шерифу обрадовался дед. Вежливо попросив свой вещмешок, в который, похоже, Шериф так и не удосужился заглянуть, протаскав целый день, извлек из него огромную краюху хлеба, бутылку своей настойки и две банки тушенки. Подкинули дров в костры, и пир разгорелся с новой силой.

Разрезав еще мягкую краюху вдоль, дед вытащил мякоть и, используя хрустящую корку как импровизированную тарелку, насыпал ароматной смеси из вареной картошки и тушенки.

– Ложку вообще-то свою надо иметь, – протянул дед изысканное в сложившихся обстоятельствах блюдо Шерифу, – но ты не стесняйся, на, мякишем загребай.

Нашлась и матерая, видевшая падение тунгусского метеорита, толстого, изрядно пожелтевшего граненого стекла стопка. Будучи заполненной темной, ароматной, тягучей жидкостью она вызывала не меньшее благоговение, чем половинка хрустящего “черного” наполненного варенной картошкой с мясом.

– Хех! – и аккуратно занюхал, но не закусил корочкой.