Такое кино (СИ)

Здесь были загрунтованные холсты разных размеров, палитры, всевозможные краски, бумага, рамы, кисти, мольберты... Она ходила как сомнамбула по магазину и не знала, что ей выбрать. Хотелось всего.

- Ну, что-то у меня есть, - пробормотала она. - Я не знаю...

- Не стесняйся, - Артем сделал приглашающий жест. - Мы сейчас поедем ко мне, поэтому бери все, что необходимо для портрета.

И Аня решила не стесняться. Она выбрала холст нужных размеров, потом все остальное. Ее спутник принимал и оплачивал покупки, нес их в машину. Аня была возбуждена, художественный магазин действовал на нее, как на пьяницу вино.

- Спасибо тебе! - сказала она от сердца и чмокнула Артема в щеку.

Они поехали куда-то в новый район, где были настроены многоэтажные жилые дома. Новый спальный район. К одному из таких домов подъехали, припарковались.

- Здесь твоя квартира? - на всякий случай спросила Аня.

- Да, - бодренько ответил Артем и помог ей выйти из машины.

У него была однокомнатная квартира удачной современной планировки. Просторный холл, большая кухня, огромная лоджия, комната не менее двадцати квадратных метров. Да, не чета нашей квартирке, подумала Аня. Здесь можно жить! И потолки, кажется, намного выше.

Ане понравилось у Артема. Мебель из "Икеа", все просто, функционально. На стене плоский экран, стеллажи с дисками и книгами, какая-то аппаратура, компьютер. Посреди комнаты стоял широкий диван без спинки

Перед сеансом Артем накормил ее вкусным обедом, а потом она рисовала. Глаза были ее целью, загадка их необычного свечения. Артем оказался послушным натурщиком. Он сидел столько, сколько требовалось, не отвлекал ее разговорами. Погружаясь в эти глаза, Аня чувствовала их гипнотизм, тонула в них и, накладывая на холст мазки, силилась передать это чувство в краски.

- Поедешь со мной в Италию? - спросил вдруг Артем, когда она завершила сеанс и отложила кисть.

Аня помолчала, затем осторожно спросила:

- Когда?

- Когда сдадим картину.

- Надо подумать.

- Ну, пока ты думаешь, я оформлю документы. - Он поднялся со стула и потянулся, разминаясь. - Мне понадобится твой паспорт.

Артем подошел к Ане, протирающей кисти, и заглянул ей в глаза. Лучше бы он этого не делал! Она не смогла уклониться от поцелуя. Вспомни, говорила себе, Кубань, вертолеты, Азовское море и Андрей. Где он теперь?

Аня с трудом отстранилась и спросила:

- Ты отвезешь меня домой? Завтра вставать в шесть утра.

Артем кивнул и тотчас отправился одеваться. Его покладистость несколько смущала, но вполне устраивала Аню. Наверное, он делает ставку на Италию. Кто знает...

- Ань, ты идешь на "шапку"? - прервала ее размышления Вика, присевшая возле нее покурить.

Сцена была снята, привезли обед, можно было перекусить.

- Пока не знаю, - ответила Аня. - Скорее всего, да.

Поедая еле теплый кинокорм, она с грустью думала о Тиме. Тимофей тепло здоровался с ней на площадке, поглядывал в ее сторону с интересом, но не делал никаких движений, чтобы сблизиться. Их прогулка не повторилась, он не приглашал, а она не могла использовать тот же прием, чтобы напомнить о себе. Осталось два съемочных дня, и все. Больше они по всей вероятности никогда не увидятся. Интересно, Тим пойдет на "шапку"? Пожалуй, это последний шанс.

Я ему не нравлюсь? Возможно. Хотя что-то мне подсказывает, что это не так. Нам удивительно хорошо было вместе и на прогулке и в кафе. Будто встретились два родных человека после долгой разлуки. И то, как он смотрел, как был взволнован, когда я его пригласила...

- Я, наверное, пойду на "шапку", - сказала Аня подошедшей маме. - А ты собираешься?

Женя пожала плечами:

- Надо дожить до этого. Не знаю...

Трусы не подвели, отснялись благополучно. 

Эхо той ночи

 У Мордвиновой был выходной, и она слонялась без цели по квартире. Разобрала подарки, сваленные в кучу и до сих пор не распакованные. Нашла место на стене для Аниной картины, вбила гвоздик и повесила. Полюбовалась: чудесный портрет, Аня талантище!

Женя так была потрясена появлением Туринского и всем, что за этим последовало, что целую неделю ходила как потерянная и ни о чем не могла думать. Впору спросить, как героиня старого анекдота:

- Хороший человек приходил, может, сказать чего хотел?

Ей нестерпимо стыдно было тогда перед Сашкой, когда она явилась среди ночи пьяная, растрепанная, в неведомо откуда взявшейся шубе. Сашка не спал, он смотрел по телевизору какой-то фильм и, верно, дожидался ее. Он ведь не мог не почувствовать, что Женя имеет на него виды: она ясно дала ему это понять на банкете.

Вспоминая свое неумеренное кокетство за столом, во время игр и танцев, Мордвинова краснела от стыда. Впрочем, что удивляться. Она ведь была в состоянии истерики, возрастной паники, поэтому способна на все. В особенности если учесть, что она собиралась предложить Сашке...

И что интересно, миновала этот рубеж - и все как рукой сняло. Чего, мол, теперь трепыхаться: жизнь пошла своим чередом. Конечно, может быть, дело в Туринском. Его появление подействовало как электрошок или душ Шарко. Хорошенькая встряска.