Такое запутанное дело. Когда конец близок

Очень давно Тремейн читал, что Гарун-аль-Рашид, великий халиф Багдада, имел обыкновение бродить переодетым по улицам города под покровом ночи, чтобы лучше узнать свой народ. С тех пор Тремейн, в котором неистребимый дух романтики сочетался с глубоким интересом к людям и миру, видел в халифе – или, по крайней мере, в этом его пристрастии – замечательный пример для подражания.

Одним из любимейших его развлечений было лениво прогуливаться по людным местечкам какого-нибудь города, разглядывать прохожих и размышлять, кто они и куда направляются.

Хотя успехи в расследовании преступлений принесли Тремейну немалую известность, которую он сам находил обременительной, едва ли ему угрожала опасность, что его инкогнито раскроет какой-нибудь восторженный поклонник, случайно встретившийся на пути. И в этом его прогулки существенно отличались от ночных вылазок халифа.

Маленькое развлечение детектива-любителя было вполне безобидным, и если порой, выстраивая цепочку логических умозаключений, он приписывал невинному горожанину самые ужасные помыслы и намерения, его жертвы пребывали в блаженном неведении. Они не догадывались, что их считают чудовищами.

Неизвестный или малознакомый город таил в себе бездну самых соблазнительных возможностей. Тремейн оставил старшего инспектора Бойса в номере гостиницы корпеть над отчетами, а сам отправился на поиски свежих волнующих впечатлений.

Помимо воли Тремейна голова его продолжала напряженно работать, когда он вышел из отеля на узкую, мощенную булыжником улочку, но лучше так, чем позволять сентиментальности вмешиваться в невеселое дело, которое привело его в Бриджтон. И все же в этот поздний час скорее Тремейн-романтик, нежели Тремейн-безжалостный охотник за людьми пробирался переулками к центру города, к ярким огням и пестрой толпе.

Была еще одна причина, заставившая его покинуть гостиницу на ночь глядя, хотя и этого тоже он никогда бы открыто не признал. Убийство – уродливое проявление извращенных страстей и коварных помыслов. Пытаясь распутать его, вы неизбежно сталкиваетесь с чьим-то злым умом, с черной душой.

Прогулки по городу служили Тремейну своего рода противоядием. Они помогали ему восстановить душевный баланс в пользу здравомыслия и добра. Уличные огни обладали чудесным свойством разрушать темные силы зла, как волшебная палочка феи рассеивает бесовские чары. Молодые влюбленные, бредущие в обнимку, их счастливые лица, радостные улыбки – один мимолетный взгляд, и юная пара проходит мимо, но Тремейну довольно было и этого, чтобы почувствовать, как отступает отчаяние. Подсмотренные мгновения счастья напоминали ему, что в мире существует не одно только зло и жестокость.

Тремейн неспешно шагал без всякой цели, дыша спасительным воздухом добрых человеческих чувств, в самой гуще жизни. Он прошел через мост над рекой, где корабли стремились к сердцу города, и побрел по дороге вдоль декоративных садов. Посаженные не так давно, своими мягкими красками они напоминали о сельских пейзажах и оживляли цветными пятнами – нагромождение пыльных серых домов и мчащихся машин. Впереди, прямо перед собой он увидел высокий дом с неоновыми буквами наверху. Под бегущей надписью светились несколько окон, но нижний этаж был погружен в темноту. Мордекай ускорил шаг, хотя больше ничего не смог разглядеть.

Значит, это здание «Ивнинг курьер». Всякий раз, проходя мимо газетной конторы, Тремейн испытывал нелепое волнение, и сердце его бешено колотилось, как у какого-нибудь юнца идеалиста, а не серьезного, умудренного опытом мужчины почтенных лет. Он остановился в тени возле стены. Печатные прессы молчали, последний выпуск уже давно подготовили к отправке и повезли на мотоциклах, грузовиках и поездах во все концы округа, центром которого являлся Бриджтон. Тремейн посмотрел вверх на освещенные окна. Странно было думать, что, возможно, в эту самую минуту в темное и безмолвное, почти пустое здание слетаются новости из самых отдаленных уголков мира.

Он почувствовал какое-то движение. Из темного подъезда появились две фигуры. Тремейн услышал, как за ними закрылась дверь. Они ненадолго задержались на тротуаре у входа, и Мордекай различил в темноте, что это девушка и мужчина. Девушка говорила взволнованным приглушенным голосом. Тремейн не разобрал слов – девушка стояла к нему вполоборота, – но голос показался ему знакомым. Внезапно он ее узнал. Это была Маргарет Ройман. Ее спутник закурил, вспыхнул огонек спички, и Тремейн, готовый уже подойти и поздороваться, замер на месте. Это же Рекс Линтон! Они медленно отошли от двери, теперь голос мисс Ройман слышался отчетливо:

– Ты думаешь, они не узнают?

– Конечно, нет, – заявил Рекс Линтон. – У них нет ни единого шанса.

– Но старший инспектор из Скотленд-Ярда подмечает каждую мелочь. По-моему, от него ничего не укроется. И с ним еще второй, мистер Тремейн. Это разве не тот детектив, что раскрыл много других дел?