Такой прекрасный, жестокий мир

Раздался финальный свисток, и они уже собрались покинуть трибуну, когда Сара заметила в углу обмякшую Джеки Пауэлл. Она потрясла женщину за плечо.

– С вами все в порядке?

– Что? Кто вы? – Джеки быстро вытерла слюну, скопившуюся в уголках рта.

– Сара Мур. Вы в порядке?

– В каком только может быть жена этого ублюдка. – Заметив, что Сара удивлена ее откровенностью, Джеки усмехнулась – Не тревожьтесь, милая. Тут всем о нас все известно. – Она протянула руку, чтобы Сара помогла ей подняться, и поинтересовалась: – Мы победили?

Сара утвердительно кивнула.

– По крайней мере, у него будет сегодня не очень поганое настроение. Так как вы сказали вас зовут?

– Сара.

– Спасибо, деточка, что разбудили меня. Стивен оставил бы меня здесь на всю ночь.

Джеки говорила еще довольно неразборчиво, но героически старалась протрезветь.

Подошел Стюарт и, увидев приближающегося Стивена, сказал:

– Сара, не возражаете, если мы уйдем отсюда?

Джеки снова рассмеялась.

– Правильно, Стюарт, давайте, сваливайте. Я его отвлеку.

Сара на ходу оглянулась. Стивен тыкал пальцем им вслед и ругал Джеки.

– Подвезти вас? – спросил Стюарт, когда они подошли к ожидавшему его автомобилю. – Или вы на своей машине?

Сара не садилась за руль с момента катастрофы. Она просто не в силах была это сделать.

– Это было бы замечательно.

Стюарт удобно раскинулся на заднем сиденье «Даймлера».

– Сожалею об эпизоде со Стивеном Пауэллом, но я вас предупреждал!

– Из-за чего все это?

Стюарт сделал вид, что не слышал вопрос.

– Так как вам нравится работа?

– Ужас. Я ее ненавижу.

– Должен признаться, что не люблю бульварных репортеров, кроме вас, разумеется.

– Я все там же, с чего начинала. Даже хуже. По меньшей мере, после колледжа у меня было вдохновение. Терпеть не могу писать о скандалах.

– Тогда пишите о том, что любите.

– Например?

– Странно, что вы сами не догадались. Ответ очевиден. О футболе.

Глава 17

Сара стояла на полупустой трибуне, пытаясь игнорировать поддразнивания Джона Рудмена, но увлечься унылой игрой было очень сложно. На прошлой неделе она вообще была единственным репортером в ложе прессы – принимающий клуб даже объявил о ее присутствии по радио.

Прошел год после смерти Билла, и предсказание Стюарта начинало сбываться. Она не забывала Билла, но, когда просыпалась, ее первые мысли были о работе. Начало карьеры футбольного комментатора нельзя было назвать ярким. Саймон Холлэнд постоянно умолял ее вернуться к скандальной хронике и позволял освещать самые захудалые матчи и то только тогда, когда не было альтернативы-мужчины. Сара оставалась непреклонной: она будет спортивным репортером или никем. В результате ее рабочая нагрузка быстро сокращалась, чего нельзя было сказать о больничных счетах.

Теперь она понимала, как глупо было ожидать большего. Когда работа все же появлялась, это были матчи третьего дивизиона: из тех, в которых центральный нападающий должен был бы расстрелять из «узи» команду соперников, не меньше, чтобы удостоиться больше двух строчек в газете.

Однако, если поручаемые ей матчи оказывались все ближе к последней строке Национальной лиги, оскорбления, которые ей приходилось терпеть от коллег-мужчин, находились явно в первом дивизионе.

– Я не женоненавистник, – сказал Рудмен, всем своим видом доказывая обратное, – но ты должна признать, что женщины не созданы для футбола.

Сара медленно осмотрела его с головы до ног и обратно. Не меньше ста десяти килограммов, широкое туповатое лицо, вечная сигарета в зубах.

– А ты, значит, создан?

Остальные мужчины засмеялись, а кто-то крикнул:

– Джон, не в бровь, а в глаз.

– Да, но я хоть играл в свое время. А она – нет.

– Ты хочешь сказать, что о медицине могут писать только врачи, а о судопроизводстве – юристы?

Сара постаралась скрыть свой гнев, но ей до смерти надоел этот мужской шовинизм. Пожалуй, они боятся, что, допустив в свой круг женщин, лишат футбол его мистического ореола.

Мужчины, как по команде, сомкнули ряды.

– Берегись, Джон, – взревел один из них. – Ты же знаешь, что говорят о рыжих.

Свисток об окончании первого тайма разрядил обстановку, и Сара последовала за остальными репортерами к телефону. Игра была такой же серой, как погода, и скучный нулевой счет вряд ли изменится. Похоже, ей нечего будет добавить к набросанному уже репортажу после финального свистка.

Не успела Сара положить трубку, как к ней подошел Стэн, пожилой репортер, приглядывавший за пресс-баром.

– Сара, как вы думаете, сандвичей достаточно?

Сара недоверчиво взглянула на него.

– Джону хватит, но насчет остальных не уверена.

Вид жалкого угощения не улучшил ее настроения. Когда она появилась здесь в первый раз, Стэн попросил ее приготовить чай. Всех это очень рассмешило, и с тех пор Стэн продолжал игру.

Сара жевала черствый бутерброд со скукожившейся ветчиной, и заголовок одной из ее прежних статей «ЮНОША ЖЕНИТСЯ НА СОБСТВЕННОЙ МАЧЕХЕ» казался ей не таким уж отвратительным.

– Мне необходима постоянная работа. Я больше не могу жить впроголодь, – стонала Сара в уютной кухне Кейти.

Вынимая из духовки картошку в мундире, Кейти кивнула.